Отправлено: 26.06.06 19:56. Заголовок: Поработить волю.

АВТОР: Кара ( kara1109@mail.ru)
НАЗВАНИЕ: Поработить волю.
РЕЙТИНГ: рейтинг PG-13
ЖАНР: Adventure, элемент AU.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Организация Хеллсинг, возможно кратковременное появление Искариотов.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Члены организации Миллениум в качестве действующих лиц не предвидятся.
ОПИСАНИЕ: Трудовые будни организации Хеллсинг проходят по традиционной, устоявшейся и проверенной годами схеме: мирное время - война скрытая - война явная. Однако в одночасье организация оказалась перед необычной и неожиданной проблемой.
ОТ АВТОРА: Предупреждение: обращение автора (оно же объяснительная записка) рекомендуется читать либо после, либо вместо предисловия (если прочесть сначала, то дальше уже не захочется, ибо любой читатель будет сражён занудностью и многословностью автора наповал).
Итак. Уважаемый кем-то господин Хирано остановил повествование на очень интересной и многообещающей ноте, которую грех не продолжить. Однако вмешиваться в ход событий кажется если не кощунством, то, по крайней мере, не очень хочется (и себе и людям впечатление испорчу). Да и отказываться от убиенных автором персонажей, честно говоря, жалко. За точку отсчёта возьмём приблизительно тот момент, когда Алукард и компания вернулись из Бразилии… и предположим, что Миллениум там и остался, отложив свои Наполеоновские планы на неопределённые сроки и более не высовываясь. Иными словами, глобальные события, вроде захвата фашистами авианосца, сожжения Лондона и вмешательства в события сил Ватикана не случились. Проще говоря, повествование пойдёт в обход событий, связанных с Миллениумом.

 Отправлено: 26.06.06 19:57. Заголовок: Re:

Плагиат - основа каждой литературы, за исключением самой первой, о которой, впрочем, ничего не известно. Жюль Жирарден


Пролог.

Рабочий день в поместье старинного рода Хеллсингов, как и всегда, начинался после полуночи. Причина столь необычного графика была до абсурда проста и столь же нелепа: особняк Хеллсингов являлся основным штабом одноимённой организации, основной функцией которой было истребление вампиров. Разумеется, никто из многочисленных жителей Лондона, которые, оказавшись в пригороде и проходя мимо, косились на мрачноватое поместье, об этом не знал. Не знали они и о том, что ночами на улицах их родного города бесчинствуют немёртвые, гонимые жаждой крови. И уж конечно, никто из обывателей не знал, чего стоило Британии их спокойствие. Но даже они были достаточно наблюдательны, чтобы понять, что поблизости творится что-то неладное. Они не могли не замечать случаев бесследной пропажи людей в глухих районах города, а порой по утрам люди с ужасом находили в тёмных переулках изуродованные тела, от одного вида которых лишь немногим с трудом удавалось удерживать завтрак в желудке. Это пугало людей, заставляя их сомневаться в способности правительства обеспечить безопасность граждан. В властные структуры зачастили послания с истеричными требованиями ужесточить контроль над эмигрантами, сектантами, подростками и прочими личностями, которых жители Британии традиционно винили в происходящем. Однако виной всему, вопреки мнению непосвящённых, были вампиры. Нередко какой-нибудь новообращённый немёртвый, опьянённый неожиданно свалившимися на него могуществом и бессмертием (во всяком случае, он искренне полагал свои новые способности таковыми), устраивал для всех желающих и не желающих смотреть масштабное представление с участием гоулов, кромсающих всё на своём пути. Естественно, лишь до тех пор, пока на пути не оказывались солдаты Хеллсига, тактично оттеснив в сторонку нерадивых блюстителей порядка и взяв контроль над ситуацией на себя. Однако, не смотря на оперативность Хеллсинга, и этого времени вампирам хватало для того, чтобы порядком попортить городское имущество и захватить с собой некоторое количество невинных жизней. И этот факт порой очень нервировал правительство. Впрочем, своё недовольство и свои домысли члены правительства благоразумно оставляли при себе, равно как и представители государственных силовых структур, крайне опечаленные наличием такого конкурента, как Хеллсинг, лишь молча скрипели зубами в бессильной злобе. Впрочем, порой на столе главы организации всё-таки возникали бумаги, в которых какой-нибудь особо мудрый человек выражал своё недовольство Хеллсингом. Это, однако, было скорее раздражающе, нежели оскорбительно, особенно если учитывать, что внимания этим жалобам глава Хеллсинга Интеграл Уингейтс Хеллсинг уделяла ровно столько, сколько требовалось для того, чтобы отправить макулатуру в мусорную корзину. Больше леди Интегра о подобных бумажках не вспоминала, ибо поступали они исключительно от тех, кто слабо себе представлял, с кем связался. Однако в какой-то момент, почувствовав, что их нагло игнорируют, эти самые недовольные, чаще всего какие-нибудь мелкие сошки из силовых структур, на волне собственной безнаказанности начали заявляться лично или отправлять многочисленных замов… зам-замов и даже порой зам-зам-замов. По такому случаю в кабинете Интеграл Хеллсинг нередко ошивались люди, гордо именующие себя представителями власти. Главе Хеллсинга, увы, не отличающейся ни терпимостью матери Терезы, ни её запасом свободного времени, казалось, что не успевает испариться один посетитель, потрясая секретными папками жарко доказывающий ей, что она не права, как тут же конденсируется следующий, не менее назойливый и не более осмотрительный: леди Интегра медленно но верно выходила из себя.
Неизменно, к концу дня даже стальные нервы хозяйки чудовища начинают сдавать. Вообще-то, терпение у неё действительно железное: желание засадить Алукарду пулю в голову становится непреодолимым только после пятнадцати минут пребывания последнего поблизости, а это, надо сказать, довольно красноречивый показатель, соперничать с которым мог лишь умудрённый годами Уолтер, достигший совершенства в технике игнорирования издевательских выпадов со стороны вампира. Хотя, Алукард при необходимости смог бы припомнить, то время, когда юный Ангел Смерти не мог вытерпеть и семи минут, по поводу и без разражаясь потоком не самых лестных собеседнику эпитетов - терпению Уолтер учился намного позже.
И вот, пребывая в тихом бешенстве, Интегра, пыхая сигарой в лицо очередному крохобору из очередного ведомства, желающему добиться от Хеллинг, чтобы она перестала лезть не в своё дело, крайне вежливо и учтиво сообщает оному, кто он есть и зачем на этот свет появился. Усложняло процесс ещё и то, что определения в свой адрес, сказанные вежливым тоном, гости, как правило, воспринимают близко к сердцу и начинают протестовать. И без того не слишком довольная жизнью Интегра, для которой день – когда обычно появляются эти придурки – время законного отдыха, повторяет всё то же самое, но на октаву выше. В тех редких случаях, когда собеседник Интегры оказывался не достаточно слабонервным, чтобы вылететь из кабинета на середине вдохновенного монолога, сэр Хеллсинг пускала в ход тяжёлую артиллерию. Обычно это был Уолтер, которого леди просила сопроводить надоедливого гостя на выход, тайно надеясь, что обычно невозмутимый дворецкий сделает исключение и по дороге прочитает посетителю курс лекций по пользованию гарротой. Пару раз роль проводника выполнял Бернадотте, не вовремя сунувшийся в кабинет сдать отчёт. Однако обычно вмешательство третьих лиц не требовалось.
Длилось это ровно до того момента, как к леди завалился особенно невыносимый субъект, решивший перейти к банальным угрозам. Такого Интегра выдержать не смогла (свою роль сыграло ещё и то, что прошлой ночью Хеллсинг занимался своими прямыми обязанностями, и выспаться главе организации так и не удалось). За предложением гостя сотрудничать, чтобы не было хуже, следовал нечленораздельный, но однозначно малоцензурный монолог, в полной мере доводящий до наглого посетителя, как главе Хеллсинга интересно выслушивать его требования и что она с ним сделает, если через десять секунд он всё ещё будет в поле её зрения. Для наглядности Интеграл от души бабахнула по столу раскрытой ладонью так, что монитор и клавиатура, стоящие на нём, подпрыгнули, жалобно брякнув. Впрочем, аппаратура видела и не такое (как-то по столу, передразнивая хозяйку, легонько шлёпнул Алукард. Крышку пришлось менять, а монитор – реанимировать в компьютерном отделе, созданном приблизительно тогда же). В ходе ремонта пострадавшие предметы обстановки были несколько модернизированы, так что за сохранность мебели беспокоиться не приходилось.
Посетитель, благоразумно опустив монолог, оканчивающийся многообещающей фразой «Я ещё вернусь!», поспешно удалился, а сэр Хеллиснг устало плюхнулась в своё кресло, пытаясь морально подготовиться к грядущей ночи.
Через несколько часов количество людей на квадратный метр в особняке резко сократилось: солдаты спешили разбежаться по казармам, дабы там предаться блаженному ничегонеделанию, уповая на призрачную возможность того, что их не побеспокоят среди ночи для выполнения очередного сверхважного задания во славу Англии или для тренировки с участием штатных вампиров. Немногочисленная прислуга же, находящаяся под бдительным руководством бессменного дворецкого Хеллсингов Уолтера Доленза, так же поспешно покидает коридоры, запирая двери своих комнатушек на засовы. Лишь только глава организации, дворецкий да несколько солдат, которым сегодня посчастливилось дежурить в ночную смену, остаются на своих местах. И причиной столь быстрого опустения коридоров являются вовсе не усталость персонала или жесткий режим организации. Причина совсем другая - скоро проснутся вампиры. Естественно, что не все мелкие сошки организации были осведомлены о природе особых сотрудников, которые появлялись на виду крайне редко и исключительно по ночам (впрочем, некоторые утверждают, что видели их и днём), но инстинктивно опасались этой странной парочки все. И если девушка с грудью размера n-цать, неизменно облачённая в мало отличимую от пояса мини-юбку (на неестественную бледность лица, в виду вышеозначенного, внимания обратить никто элементарно не догадался) могла хоть как-то слиться с пейзажем, то мужчина, закутанный в красный плащ и помимо него вечно носящий красную широкополую шляпу, круглые очки (тоже красные, как ни странно) и однозначно безумную ухмылку от уха до уха. В общем, если Серас была ещё хоть как-то сопоставима с каноническим понятием о homo-sapiens, то этого самого второго сотрудника за человека можно было принять лишь со ста метров и в изрядном подпитии. Правда, и появлялся в коридорах он намного реже, дабы не давать никому шанса спутать себя с человеком.
Однако иногда явление специального работника Хеллсинга народу всё же случалось, и те, кому довелось лицезреть сего субъекта вблизи, клялись, что отчётливо видели далёкие от человеческого стандарта, клыки. Дворецкий же, которому об этом по большому секрету рассказали, только ухмылялся и, заверив, что такого просто быть не может, ожесточённо принимался протирать кристально чистый монокль.
- Чай, леди Интегра?
Сэр Хеллсинг и не заметила, как вошёл лёгкий на помине дворецкий, хотя он имеет привычку предварительно стучаться. Похоже, она слишком глубоко ушла в размышления.
- Да, Уолтер, спасибо. – Чай это как раз то, чего ей сейчас не хватает. Для полноты счастья нужно добавить туда немного коньяка, но бутылки поблизости как назло не оказалось. Что ж, сойдёт и просто чай.
Чашка не опустела и на половину, когда часы начали бить полночь.
«Приказы, моя хозяйка?» - Алукард был, как всегда, пунктуален. До полуночи он в кабинет к хозяйке вламывался редко, как правило тогда, когда становилось особенно скучно. Сейчас же особенно скучать не приходилось… по крайней мере, ей – вампиру, по всем признакам, и конца света для веселья будет маловато.
- Как и вчера, - вслух сказала глава Хеллсинга, так и не разобравшись, телепатически к ней обращался слуга, или вслух из ближайшей стены. – Отправляйся в Лондон. Мелкая шушера теперь встречается даже на улицах. Ты легко их найдёшь.
«Почему не отправить солдат» - осведомился Алукард, хотя Интегра прекрасно знала, что всерьёз ей перечить он не станет. Разве только из вредности и от своей извечной скуки.
- Наверное, потому, что отстреливать низших вампиров из БТРов по меньшей мере глупо, - милостиво пояснила Интегра, с садистским удовольствием сминая остаток сигары о край пепельницы. – Да и чувствовать мусор на расстоянии солдаты не умеют. А эти отбросы взялись за отравление Англии всерьёз и потому должны быть уничтожены.
«Отравление?» - похоже, говорил он всё-таки телепатически, иначе давно бы появился.
- Превращение жителей в бездушных кровососущих тварей, не умеющих себя контролировать и способных творить гоулов… это отравление. Зараза, которую надо искоренить.
В ответ послышался лишь тихий вздох: похоже, задание не показалось вампиру достойным его времени, сил и патронов.
- А кому сейчас легко? – передразнила его Интеграл, одна из тех немногих, кто мог себе это позволить.
Ответа не было. Вампир её не дослушал, или, по крайней мере, сделал вид что не слышит. Его страсти к издёвкам над хозяйкой мог бы позавидовать самый буйно помешанный пациент ближайшей психбольницы.
А может, обиделся на бездушных кровососущих тварей?..
Интегра потрясла головой, отгоняя от себя эти мысли, достойные, скорее, маленькой девочки, которая впервые оказалась перед носферату и не знала, как себя с ним вести.

Прогулка по ночному Лондону могла бы быть даже приятной, если бы не была такой скучной и однообразной. Конечно, Алукард не мог не признать, что человеческие города сильно изменились с тех далёких времён, какие он мог бы вспомнить. И далеко не всё изменилось в лучшую сторону. Нет, то, что улицы ночью были ярко освещены, проблемой отнюдь не было: это, скорее, было досадной мелочью, заострять на которой внимание не было смысла. Гораздо большее недовольство доставляли люди. Законопослушные граждане в этот поздний час уже видели третий сон в своих постелях, или занимались чем-нибудь поинтереснее, так же в постелях, но уже не обязательно своих. Сейчас улицы Лондона безраздельно принадлежали куда менее приятным личностям, наивно считавшим, что они здесь являются полноправными хозяевами. И, разумеется, яркая иллюстрация этих мыслей не замедлила появится. По причине самоуверенности, не совместимой с жизнью, группа укуренных подростков, вооружённых перочинными ножами мало впечатляющего калибра, пришла к выводу, что одиноко прогуливающийся по ночному Лондону человек, пусть и весьма внушительной наружности, является прекрасным кандидатом для небольшой разминки.
Впрочем, при виде «Шакала», молодое поколение смертных, нервно заулыбавшись, извинилось и поспешило скрыться в ближайшей подворотне. Самым удивительным было то, что если бы Алукард на ходу выпустил на волю адскую гончую, должного эффекта бы не воспоследствовало: как пояснил Уолтер, когда вампир посетовал на то, что смертные совсем страх потеряли, подростки, на почве постоянного курения мухоморов неясного происхождения, привыкли и не к такому. Так что большая пушка была как нельзя кстати, впервые на памяти Носферату оказавшись эффективнее возможностей, закрытых печатями Кромвеля. Догонять малолетних хамов и пускать на закуску не было желания: мало того, что там не было ни одного с первой группой крови, так и та, которая имелась в наличии, наверняка, ядовитая… по крайней мере, воняла премерзко. Да и времени на поздний завтрак уже не было: на чердаке дальнего дома вольготно расположилось нечто, гордо именующее себя вампиром. В зубах у вышеозначенного «нечто» был крепко зажат кровоточащий фрагмент чьего-то тела, что недвусмысленно свидетельствовало как о его роде занятий, так и об отсутствии каких бы то ни было зачатков интеллекта. Низший вампир просветлённым взглядом взирал на город через чердачное окошко, задумчиво пожёвывая означенный фрагмент. Алукард поморщился. Глядя на это подобие вампира, нехотя соглашаешься с позицией Хеллсингов о бездушных кровососущих тварях. Хотя, обобщение это лично Алукарду льстило мало. А ещё тут же подумалось, что надо плотнее заняться тренировкой Полицейской: ещё не хватало ему плодить низших вампиров, не способных элементарно сдержать жажду... впрочем, как раз это его подопечной пока удаётся более чем хорошо – только что – он это чувствовал - она отправила в унитаз очередную порцию. Возможно, Уолтеру стоит провести с ней воспитательную беседу о том, что медицинская кровь это такая вещь, которая на дороге не валяется и, если ей уж совсем не хочется её есть, то, возможно, стоит просто положить пакет в холодильник до лучших времён.
Пуля попала высунувшему из окна нос вампиру точно между глаз, оставив от головы дымящуюся малоаппетитную даже для вампира массу. Он даже вряд ли понял, почему умер. Алукард же, опустив «Кассул» продолжил свою прогулку по злачным районам Лондона в поисках требующих упокоения вампиров.

 Отправлено: 26.06.06 19:57. Заголовок: Re:

Глава первая.

Максимальным чувством юмора обладают умершие: они смеются надо всем.
Станислав Ежи Лец

Алукард привычно маялся бездельем в своём подвале: ночь только началась, а хозяйка сказала, что приказов для него сегодня не будет: активность вампиров упала до привычной в это время года низкой отметки. Мелкие вампиры не высовывались из-за того, что на дворе стояло лето, и ночи были очень короткими. Хеллсинг же, в связи с этим, получил несколько дней вынужденных каникул – уже к концу недели, как это всегда бывало, оголодавший мусор выползет из нор на поиски пропитания. Довольная ежегодной передышкой Интегра, велев сунувшемуся за заданием Алукарду оставить её в покое, удалилась в спальню – навёрстывать упущенные несколько суток сна. Вампиру подобный расклад, однако, улыбался мало по весьма прозаичным причинам: отстрел вампиров в Лондоне его устраивал всё же больше, нежели глубокомысленное созерцание каменной кладки стены напротив его кресла. Первой идеей было наведаться в гости к Уолтеру на кухню – тот удалялся спать позже Интегры, лишь удостоверившись в том, что оба штатных вампира получили свой паёк. Но прошлый его визит в священных храм приготовления пищи окончился трагически: дворецкий увлёкся беседой со своим старшим коллегой и не уследил за готовящимся завтраком (приготовлением еды леди Хеллсинг занимался лично он), и овсянка, которая, собственно, и была завтраком, с душераздирающим шипеньем потекла на плиту. А оттуда – на плащ околачивающегося вблизи Носферату, не успевшего адекватно отреагировать на неожиданную угрозу (а точнее – не знавшего как на неё реагировать). При виде того, как Алукард, едва ли не потрясённо гипнотизировал кашеобразную массу, весьма органично вписавшуюся в общую цветовую гамму его одеяния, Уолтер как-то резко стал ниже ростом и меленько затрясся. Алукард, понимающий, что столько злобы из-за этой пусть и не самой приятной глупости для сдержанного дворецкого слишком, опешил ещё больше. Но через несколько секунд Ангел Смерти на выдержал и расхохотался. Чего смешного Уолтер в этом нашёл, Алукард тем более не понял и, вручив дворецкому невинно пострадавший плащ, удалился. Развлекать Ангела Смерти и дальше ему абсолютно не хотелось, и посему от идеи наведаться к нему пришлось отказаться.
Следующей идеей было понаблюдать за начавшейся приблизительно полчаса назад тренировкой солдат Хеллсинга, каникулы для которых были понятием относительным и проходили как правило совершенно незаметно – в дополнительных тренировках. В этот раз к общему веселью подключили и Полицейскую, используемую в качестве подопытного вампира.
Самое удивительное, что, будучи рабом Хозяина, вампир вообще-то не должен ломать себе голову над тем, чем заняться, как это сейчас делает Алукард. Но Интегра, увы, не совсем тот Хозяин, который утруждает себя планированием досуга слуг, дабы те не страдали излишком свободного времени. Да и рассказать, как обращаться со слугами подобного рода ей никто не удосужился: Уолтер дипломатично молчал, а папаша Артур приказал долго жить ещё до того, как юная наследница достигла возраста, в котором делятся подобными семейными тайнами.
Наконец, приняв решение, Алукард, не вставая с кресла, растворился в тени.

Атмосфера на полигоне царила довольно оживлённая. Солдаты, переговариваясь в процессе, бодро проходили полосу препятствий, в то время как Серас Виктория, уже закончившая это неблагодарное дело, наблюдала за этим, стоя в сторонке, рядом с мишенями, с "Халконненом" наперевес. Зрелище, надо полагать, со стороны совершенно дикое, но Викторию в данный момент это волновало меньше всего. Дело в том, что её полоса препятствий несколько отличалась от общепринятой и выматывала куда сильнее. Основное отличие, разумеется, состояло в немного нечеловеческих нормативах и необходимости проходить многочисленные и изощрённые препятствия в обнимку с табельным оружием – слонобойкой, размером и весом значительно превосходящей хозяйку. Впрочем, Виктории грех было жаловаться на судьбу – со своей частью она заканчивала, как правило, первой и потом какое-то время дожидалась менее расторопных братьев по оружию. Сегодня, впрочем, обстановка была непривычно спокойная: капитан Диких Гусей Пип Бернадотте, вопреки устоявшейся традиции, ни разу не высказал к младшему штатному вампиру организации Хеллсинг никаких претензий. По чести говоря, его вообще видно нигде не было. А это наводило на определённые размышления и заставляло делать выводы. Скорее всего ей готовили какое-то заподло. И чем спокойнее проходила тренировка, тем больше это настораживало, заставляя крепче вцепиться в единственного наличествующего союзника – "Халконнен".
Как и следовало ожидать, неприятности не замедлили возникнуть. Как только последний солдат поднялся с живота (последним этапом полосы препятствий было проползти на брюхе под низко натянутой колючей проволокой, хотя, на дилетантский взгляд Серас, подобные ухищрения против вампиров были малоэффективны), хамоватого вида сержант с криво прилаженной нашивкой Хеллсинга на воротнике сообщил Виктории, что сегодня её вклад в общее дело будет объёмнее, чем обычно. Виктория не придумала ничего лучше, кроме как ошарашено похлопать глазами и инстинктивно вцепиться в своё отдалённо напоминающее фонарный столб оружие мёртвой хваткой. Тем временем тип развил мысль, пояснив, что кому-то (а Серас даже догадывалась, кому!) в голову пришла гениальная идея: тренировать навык маскировки и способность солдат скрываться от вампиров. Как оказалось, капитан отсутствовал не просто так: он и ещё несколько Гусей окопались где-то в поле зрения. Виктории же предлагалось, не отходя от мишеней, обнаружить энное количество Гусей.
- Н-но есть вампиры, от которых спрятаться невозможно, - проблеяла Виктория в последней отчаянной попытке избежать страшного позора – она даже отдалённо не представляла, где могут скрываться солдаты.
- Для таких вампиров в организации есть Алукард… и ты, - с ухмылкой заявил солдат, легонько щёлкнув зазевавшуюся Викторию по носу, за что ей незамедлительно захотелось его придушить с особой жестокостью и садизмом.
Делать было нечего, и Виктория, закинув на плечо "Халконнен" и развернувшись на сто восемьдесят градусов (не успевший выйти из зоны поражения солдат был вынужден крайне неграциозным жестом уворачиваться, дабы Виктория в процессе разворота совершенно случайно не сломала ему шею стволом) понуро поплелась к середине выбранной для неё территории. Оказавшись на месте, Серас честно попыталась присматриваться к окружающей местности, с каждой секундой всё больше сомневаясь, что эта часть тренировки была бы одобрена леди Хеллсинг. Особенно Викторию нервировало то, что оставшиеся в поле зрения солдаты, отойдя на некоторое расстояние, дабы не мешаться, следили за происходящим, время от времени выдавая смешки и комментарии. Так прошло около десяти минут. Виктория не теряла надежды. К немалому удовольствию зрителей, она подпрыгивала на месте, пытаясь увеличить угол обзора, даже пробовала принюхиваться, но единственным, кого ей удалось заметить, был Уолтер, который, правда, вовсе и не прятался, а только что вышел из особняка через парадный вход и направлялся прямиком к месту страдания несчастной Виктории. Остановился он чуть в сторонке, рядом с тем местом, которое совсем недавно покинула Виктория. Дворецкий, как и сама Виктория недавно, опёрся спиной об одну из мишеней и что-то произнёс в пустоту… вернее в то, что ещё секунду назад казалось пустотой, ибо рядом с дворецким, в идентичной позе находился Хозяин, лишний раз подтверждая, что пока высший вампир того не пожелает, никто из смертных его не заметит.
«Да и не только смертных, - с тоской подумала Серас, гадая, сколько времени Хозяин уже любуется на её потуги сделать что-нибудь полезное. – Хотя нет. Некоторые смертные - запросто», - поправилась она, глядя, как Алукард что-то с ленивым видом говорит Уолтеру.

- А тебе не кажется, что Дикие Гуси сейчас выполняют твою работу? – осведомился Уолтер, с интересом наблюдающий за редким зрелищем: Викторией, с несвойственной ей обычно задумчивостью на лице.
- Да? – отрешённо спросил вампир, увлечённый скорее зрелищем ночного неба, нежели происходящим на грешной земле. Настроение у Алукарда по всем параметрам было философское, так что дворецкий развил мысль:
- Они ведь тренируют твоего чайльда, разве нет?
- А мне какое до этого дела? – последовал довольно резкий ответ.
- А я почему-то считал, что за её тренировки должен отвечать ты, - заметил Ангел Смерти довольно ехидным тоном.
У Алукарда было всего два выхода из сложившейся ситуации (без рукоприкладства, в смысле): доказывать Уолтеру, что он не прав, или согласиться с ним. Однако объяснять мусорщику в отставке, что он никому и ничего не должен, кроме, пожалуй, Интегры, было не сруки: в этом случае дворецкий, несомненно, принялся бы перечислять уже несколько раз, пусть не им и вообще не в этом столетии, высказанные аргументы. Посему вампир, сделав глубокий и совершенно для себя бесполезный вздох, переместился чуть поближе к поглощённой невыполнимым для неё заданием Полицейской.

Почувствовав, как по спине непонятно из-за чего пробежали мурашки, Виктория поспешно обернулась. И упёрлась взглядом в ярко-красный платок, привычно заменявший Хозяину галстук.
- Продолжай, - сухо скомандовали откуда-то сверху.
Серас, нервно сглотнув, приняла исходную позицию и вновь начала судорожно оглядываться в поисках непрошенных наблюдателей. Таковых в пределах видимости в очередной раз не обнаружилось. Хозяин вздохнул, проклиная про себя Уолтера и его дурацкие идеи, и отрывисто, но не повышая тона напомнил:
- Полицейская, ты вампир. Ты видишь в темноте, а люди – нет. Ты слышишь то, чего не слышат они. Ты чувствуешь то, что навсегда останется за гранью их восприятия. И ты хочешь сказать, что не можешь заметить сопящего в кустах солдата?
Серас честно попробовала ещё раз, но, увы, помимо враз притихших при виде Алукарда наблюдателей и подошедшего вместе с Хозяином Уолтера так никого и не обнаружила.
Дворецкий хотел что-то сказать и даже открыл ради этого рот, но, вовремя заметив на мине Алукарда не свойственное ему уныние вперемежку с безысходностью, понимающе его закрыл и стал ждать продолжения.
- Хозяин, - в отчаянии попыталась воззвать к жалости вампира Виктория, - скажите хотя бы, сколько их?!
- Четверо, - ответил за вампира Уолтер, поняв причину бурного мозгового штурма девушки. Алукард хмыкнул.
Воспитательная работа была полностью сорвана: главный аргумент Носферату – превосходство вампирьих чувств над человеческими – был безжалостно раздавлен Уолтером, вампиром не являющимся, но, тем не менее, легко выполнившим порученную Серас задачу. В связи с этим полностью подавленная своей бесполезностью Виктория была готова заплакать. Уолтер прикрыл глаза, готовясь к неизбежному, но на ясные очи Серас попался именно тот кустик, засевший в котором солдат выбрал этот момент, чтобы шевельнуться. С торжествующим криком Виктория, моментально забывшая обо всём и всех, сорвалась с места и, со скоростью летящей пули подбежала к упомянутому кусту.
«Хорошо хоть, Халконнен использовать не догадалась», - подумалось Уолтеру.
Тем временем Серас за шкирку извлекла из зарослей окопавшегося там солдата. Тот упирался и цеплялся за тонкие веточки, твёрдо вознамерившись стоять до последнего и живым не сдаваться, но вампирьей силой Виктория пользоваться как раз таки научилась, так что сопротивление было быстро сломлено.
Последующие пять минут Уолтер и Алукард провели в праздном наблюдении за тем, как Виктория высказывает попавшемуся под горячую руку солдату своё субъективное мнение о солдатах-извращенцах в целом и о нём в частности. Надо сказать, с каждой такой разборкой получалось у неё всё лучше и лучше: теперь Серас даже почти не запиналась, подбирая почти политкорректные слова, вроде «нарушения прав вампира на нормальные ночные тренировки по общепринятым стандартам» или «А свои предложения и нововведения некоторые личности могли бы засунуть…». Причём то, что она, пожалуй, первый и единственный вампир, участвовавший когда либо в тренировках солдат, и посему никаких общепринятых стандартов быть, разумеется, не может, Серас, естественно, не задумалась.
- Может, хватит уже? – из самого раскидистого – капитанского – куста неторопливо вылез Бернадотте. – В конце концов, менять программу тренировок в рамках отряда Гусей – моё право. Да и смотреть нам никто не запрещал, точно так же, как и тебе никто не запрещал любоваться на нашу тренировку. Да и потом, если не будешь пытаться, так никогда ничего и не получится.
- Ничего не получится? Любоваться? Вами? – похоже, что Виктория потеряла нить разговора, мучительно пытаясь найти в заявлении капитана логическое зерно. – А ещё что предложишь?!
У Бернадотте в единственном глазу загорелся очень и очень нехороший огонёк, но именно этот момент Серас выбрала для того, чтобы обернуться и обнаружить, что хозяин и Уолтер по-прежнему стоят там, где она их оставила. Причём, судя по всему, Уолтер следил за развитием событий между Серас и выловленными ею злостными нарушителями прав вампиров, а вот Алукард лицом выражал нечто среднее между строгостью и безразличием. Виктория сглотнула.
Наплевав на торжествующе занявших зрительские места в партере Бернадотте и трёх его товарищей, двое из которых не замедлили явиться из кустов, Серас понуро вернулась к мусорщикам, дабы, раз уж Хозяин сподобился вспомнить о её существовании, огрести полную порцию наставлений, поучений и насмешек.
Правда, под пристальным наблюдением никуда не спешащих Гусей это было ещё хуже, чем обычно. Сегодня солдаты отрывались на полную катушку: шутка ли – понаблюдать за тем, как бесится малышка Виктория, в то время, когда Носферату Алукард – кошмарный сон врагов и друзей Хеллсинга – не настроен стрелять по чересчур шумным движущимся мишеням из своей жуткого вида пушки, о которой, кстати, в узких кругах посвящённых обитателей особняка уже ходили легенды, байки и анекдоты.
- Идиоты, – не выдержав, пробормотала Виктория.
- Тебе не должно быть дела до мнения глупых смертных, - отчеканил Алукард и вернулся к своему высокоинтеллектуальному занятию: глубокомысленному поигрыванию снятыми очками. Уолтер, давно привыкший, что порой из вампира надо едва ли не клещами вытягивать каждое слово, с интересом наблюдал за развивающимися событиями.
- Но… как же тогда?.. – залепетала Серас. - Ведь даже вы подчиняетесь людям, - наконец, выдавила она.
- Когда ты начнёшь меня слушать? – с чем-то отдалённо напоминающим вздох осведомился вампир, запихивая очки в один из бесчисленных, но, похоже, очень хитро замаскированных карманов плаща (впрочем, может и в какое-нибудь более удалённое от простых смертных место). – Я сказал, что тебе не должно быть дела до глупых людей.
- Но тогда как же мне отличать глупых от не глупых? – вконец растерялась Виктория. Уолтер уже едва сдерживал смех.
- С собой сравнивай, – вампиру, похоже, эти вопросы надоели, и он решил пресечь их дальнейший поток. Обычно подобного совета для этого было вполне достаточно. Однако вместо привычной пристыжённой тишины Полицейская распалилась ещё больше:
- Что? Я? И эти кретины??? Да никакого сравнения!
Дворецкого скрутил внезапный приступ безудержного кашля, а Алукард, который подобные речи слышал довольно редко из-за того прискорбного факта, что не часто встречался с существами, готовыми с ним общаться, таких ответов и подавно не ожидал. Основным вопросом, возникшим в голове векового вампира, было то, как в одном существе может смешиваться такое редкостное непонимание происходящего с не менее упорным желанием что-нибудь понять.
Словно бы прочитав мысли вампира, хотя Алукарду было доподлинно известно о том, что этого он не умел, Ангел Смерти довольно громко пробормотал всего два слова, по его мнению всё объясняющих: «женская логика».
Однако, кажется, ослеплённая праведным гневом Серас, собравшаяся было что-то добавить относительно логики, наконец-то вспомнила, с кем разговаривает, резво прикусила язык и добросовестно попыталась забыть о наблюдателях. Получилось у неё нечто среднее между «плохо» и «очень плохо», однако, покосившись на хозяина, физиономия коего окончательно утратила задумчивость и, как следствие, приобрела осмысленность, что для Алукарда является синонимом угрозы, Серас поняла, что если сегодня она ещё чего-нибудь скажет, то завтра может и не наступить.
Алукард, вопреки её ожиданиям, промолчал, лишь досадливо махнув рукой, давая тем самым понять, что на сегодня с него её общества хватит.
- Твоя ученица – довольно забавное существо, - заметил дворецкий, когда Серас, перекинув через плечо свою базуку, переместилась ближе к солдатам.
- Она мне не ученица, - резко оборвал его Алукард, в очередной раз намереваясь расставить все точки над «i». – Полицейская находится в моём полном подчинении. Можешь звать её слугой, можешь рабом – смысл не изменится. Но не учеником, потому что ученичество – дело добровольное.
- Но ты ведь её учишь, - гнул свою линию Уолтер, по-видимому, решив за один раз отыграться за все проигранные споры.
- Ещё мне не хватает плодить недовампиров, - пробормотал вампир. – А что ты тут делаешь, Ангел Смерти? – неожиданно он сменил тему, резко обернувшись к Уолтеру. В большинстве случаев после такого разворота собеседник начинает непроизвольно пятиться, но дворецкий, кажется, этого движения Алукарда даже не заметил. - Что-то случилось?
- Честно сказать, я соскучился по зрелищам, - признался Уолтер. – Захотелось немного развлечься.
- Зрелищам? Тогда ты не по адресу.
- Для развлеченья вовсе не всегда нужны реки крови, Алукард, - проговорил Уолтер, глядя на то, как капитан Гусей попытался потрепать Викторию по голове и огрёб за это подзатыльник. – По крайней мере, мне. Твоя ученица – весьма забавное существо.
- Ещё раз повторяю – она мне не ученица, - прорычал Алукард. – Раб, слуга, чайльд. Не ученик.
- На нежизнь она, помнится, согласилась добровольно.
Алукард промолчал, а Уолтер, не удержавшись, захихикал: с таким выражением лица, какое сейчас сварганила Виктория пытаясь не накричать на назойливого солдата, место ей было только на унитазе.
- Допустим на секунду, что ты прав, - осторожно предположил Носферату, чтобы Уолтер, не приведи Тьма, не подумал, что он сдался. – И что с того?
- Уж больно мало внимания ты уделяешь её занятиям, - поспешил заявить довольный уступкой дворецкий. – Ведь учитель нужно во всём, даже чтобы учиться ходить, ребёнку нужен образец для подражания.
- В таком случае учитель лишь передаёт знания, делая из ученика глупую копию себя самого, - заметил вампир, наконец отвлекаясь от созерцания летнего неба.
- Но он должен оберегать ученика от опасностей и ошибок, - Уолтер всё ещё пытался спорить, хотя и не так уверенно.
- Только совершив ошибку можно чему-нибудь научиться, - чуть более резко, чем предполагал, отрезал Алукард. – Нельзя мешать ошибаться.
- Даже если ошибка может привести к гибели?
- Я пока не решил.
Окончательно вернувшись к действительности, вампир, подобно Ангелу Смерти, уставился на разыгрывающуюся вдалеке драму: Полицейская, пылая праведным гневом, носилась кругами за улепётывающим во весь опор капитаном, грозясь отодрать его за косу.
- Ну и что тут смешного? – Уолтер неожиданно понял, что Алукарду просто-напросто скучно. Всего лишь немного больше, чем всегда, но и этого достаточно, вампир был готов даже на методы развлечений мусорщика в отставке. Однако понять, чего такого забавного дворецкий и солдаты находили в промахах Полицейской, ему было не легче, чем ей научиться контролировать своё внутреннее чудовище.
- А что смешного в человеческих кишках? – парировал Уолтер.
- Ничего, пока они находятся внутри человека, - огрызнулся Алукард.
- Да-да, конечно, - поспешил согласиться дворекий. - Знаешь что, если ты желаешь, то я мог бы стать тебе противником. Но только не в драке, - быстро добавил Уолтер, заметив оживление со стороны носферату.
- Что ты задумал?
В ответ Уолтер ушло усмехнулся: в мысли дворецкого Алукард влезть не мог, а если точнее – мог, но ничего толкового там не находил, потому что в такие моменты дворецкий Хеллсингов усиленно думал исключительно об отвлечённых жизненно неважных делах, весьма продуктивно компенсируя таким образом неспособность смертных блокировать сознание.
- Наглый мальчишка, - констатировал вампир. – Почему я тебя за эту наглость не пристукнул ещё много лет назад?..
- Потому что иначе некому будет делать тебе оружие и патроны к нему, - ответил довольный Уолтер.
Алукард был вынужден признать его правоту. Оружие Уолтер делал действительно первоклассное, такое, что многие коллекционеры бы душу продали, лишь бы подержать в руках хоть минуту. Впрочем, для дворецкого это было не более чем хобби, иногда становящееся необходимостью, так что рассчитывать на что-то коллекционерам не приходилось.
- Так что ты задумал? – страшно признаться, но вампиру было действительно интересно, что родилось в, вроде бы, пока не тронутом маразмом мозгу Ангела Смерти.
- Ты когда-нибудь играл в шахматы?
- Уолтер, ты с ума сошёл, - просветил его Алукард, резко изменив своё мнение насчёт маразма.
- Не больше чем ты, - парировал дворецкий Хеллсингов и пошёл в сторону особняка, оставив выбор за Носферату. Взвесив приоритеты, вампир всё-таки последовал за ним, терзаясь вопросом, кто всё-таки сошёл с ума – мир, или он сам.

Оказавшись на кухне, Уолтер тут же бухнул на стол внушительного вида шахматную доску и порадовал вампира известием о том, что надо расставить фигуры на поле.
- В последний раз я видел шахматы почти два века назад, - сразу сообщил Алукард, водружая чёрного короля на чёрную клетку. Уолтер лишь страдальчески возвёл глаза к потолку, предвидя долгую ночь.
Спустя шесть часов, четыре кружки кофе и бессчётное количество пожеланий Алукарду скорейшего упокоения, дворецкий в очередной раз добрался до чёрного короля.
- Шах и мат.
- Неслыханно, - возвестил носферату. – Я третий раз подряд проигрываю в шахматы какому-то Ангелу Смерти!
- По мне так вполне нормально, - дворецкий был доволен собой. – То, что ты можешь убить всё, что убивается – ещё не показатель непобедимости. Как и то, что ты знаешь десять способов сломать позвоночник в трёх местах, ударив по ноге.
Вампир предпочёл промолчать. Из своей жизни он вынес массу уроков, главным и самым жестоким из которых было то, что проигрывать тоже надо уметь. Нет, веселья от игры он не получил, но и скучно в компании бывшего мусорщика тоже не было. Было какое-то другое смутно знакомое, но давно забытое ощущение, классифицировать которое он не мог.
- Что-ж, - наконец заговорил Уолтер, - думаю, на сегодня хватит: рассвет через несколько часов. Ты-то весь день спать будешь, а у меня полно дел.
- Смертные заботы, - пробормотал Алукард, поднимаясь, - бессмысленная суета, без которой вы просто не сможете существовать. Глупость, не более того.
- Хорошо, пускай глупость, - охотно согласился Уолтер. – Но одной из запланированных на сегодня глупостей является визит в клинику за донорской кровью.
- Лучше захвати парочку доноров на дом, - высказал пожелание Алукард, желая оставить последнее слово за собой, и удалился сквозь ближайшую стену, которая на несколько секунд превратилась в чёрную кляксу портала.

Ежегодное бездействие Хеллсинга длилось уже больше трёх ночей. Впрочем, самые слабые вампиры, не способные справиться со своим вечным голодом, больше не могли сидеть в своих норах. Единичные случаи атак вампиров уже начали возобновляться. С этими деятелями легко справлялся и десяток солдат: эти самые вампиры были даже не способны толком создавать гоулов – интеллектуальные способности были несколько ниже, чем требовалось для управления живыми мертвецами.
Всё, что оставалось леди Хеллсинг, это тупо смотреть на монитор компьютера и думать, почему она ещё не установила туда какую-нибудь стрелялку. Единственным объяснением такой вопиющей недальновидности могло служить лишь то, что стрелялок ей и в жизни хватало, равно как и стратегий. В итоге пришлось довольствоваться тетрисом. Впрочем, не она одна развлекалась как могла: прошлой ночью, решив провести ревизию владений, а за одно зайти в туалет, Интегра засекла на кухне Уолтера, играющего в шахматы с Алукардом. Первой мыслью было то, что она ошиблась измерением: ни за дворецким, ни, тем более, за Алукардом она раньше страсти к этой игре не замечала. Впрочем, и для непосвящённого в заморочки этих обитателей особняка Хеллсингов зрелище тоже было из разряда фантастики. Достаточно будет описать эту картину: на небольшом кухонном столике, уместном, скорее, в кафе, стояла шахматная доска, вокруг которой были живописно разбросаны выбывшие из игры фигуры. На одном из стульев, боком к столу, закинув ногу на ногу, откинувшись на спинку стула… в общем, сделав всё для своего удобства, восседал Алукард в неизменном красном плаще (шляпа с очками обнаружилась на ближайшей полке с приправами, которая висела слева от Носферату, чуть выше головы). При этом даже сидя вампир был с Интеграл приблизительно на одном уровне. Напротив него, на таком же стуле, упершись локтями в стол и всем своим видом выражая глубочайшую задумчивость, сидел так же не обделённый ростом Уолтер, при этом поблёскивая в полутьме моноклем. Зрелище, надо сказать, не для слабонервных. Всё, на что хватило обычно довольно красноречивой Интегры – смущённо удалиться и прикрыть за собой дверь, красочно представляя себе выражения лиц прислуги, если мусорщики засидятся до утра.
На следующий день Интегра всерьёз вознамерилась заняться бумагами, пока есть на это время. В первую очередь в списке стояло письмо какому-нибудь умнику из жаждущих ответов на вопросы о делах организации Хеллсинг – какому умнику принципиального значения не имело, ведь они на деле все на одно лицо – напыщенные остолопы, обличённые властью, но ничего толком не смыслящие в реальной ситуации. В письме Интегра планировала потребовать немедленного прекращения визитов дознавателей в Хеллсинг, пообещав в случае отказа принять свои меры и заверив, что не считаться со своими интересами не позволит. По крайней мере, без прямого приказа королевы. На самом деле разумнее было бы обратиться с гневным посланием к кому-нибудь из рыцарей, но это повлекло бы за собой нескончаемую бумажную волокиту, объяснения и заявления, чего Интегре совершенно не хотелось – проще стерпеть визиты дурачков из департаментов, чем укоризненно-мудрые вздохи рыцарей о том, как сильно Интеграл отличается от отца – это раздражало её ещё больше. Послание планировалось вручить сегодняшнему визитёру (на то, что такового не будет, надеяться уже надоело). Однако явление очередного поборника добра и справедливости, не состоялось. Вместо него явился папарацци. Да и само явление прошло несколько необычно. Во-первых, он не вломился в помещение, не удосужившись постучать, а прибыл под конвоем в лице Бернадотте и ещё двух солдат. Ростом визитёр уступил бы даже Серас, так что то, что его пиджак был одет как-то странно – явно выше, чем следовало бы - говорило о том, что часть пути капитан преодолел придерживая гостя за шкирку. К груди гость прижимал фотоаппарат допотопной конструкции.
- Нарушитель, госпожа Хеллсинг, - высказал вслух очевидное Бернадотте, который после знакомства с Алукардом пришёл к выводу, что безопаснее с ним и его хозяйкой общаться уважительно, а не как со всеми. – Мы его выловили на входе при попытке шпионажа.
Человечек ещё крепче прижал к себе фотоаппарат, всем своим видом выражая готовность скорее расстаться с жизнью.
- Отберите у него снимки и отпустите, - велела Интегра.
Похоже, подобный вариант исхода Бернадотте не устраивал, но спорить капитан побоялся и, продемонстрировав весьма неплохо развитые навыки конфискации движимого имущества непосредственно из рук владельца, забрал у вражеского засланца фотоаппарат. Без увечий, увы, не обошлось: на память Бернадотте остался довольно таки заметный оттиск зубов на запястье, который был встречен весьма красочными выражениями. Дальше капитану оставалось лишь извлечь из него плёнку, что и было проделано под аккомпанемент жалобного повизгивания незадачливого шпиона. Интерга почему-то мало сомневалась, что отправили его сюда именно личности, заинтересованные во внутренней жизни организации, её укладах а, ещё лучше, в слабых местах.
- Это, - Интегра протянула заметно погрустневшему посетителю запечатанный конверт с готовым вариантом письма, на который она даже не поленилась тиснуть гербовую печать, - вы отдадите своему работодателю. До свиданья.
Не дожидаясь возражений, солдаты, так же за шкирку, препроводили посетителя на выход, а довольная Интерга откинулась в кресле, предавшись философским размышлениям.
Очень скоро философские мысли кончились, и сэр Хеллсинг приступила к чтению заранее заготовленной книги, но и это занятие вскоре было брошено. Безделье угнетало главу Хеллсинга настолько, что было трудно передать словами. Интегра закурила. Обычно сигары было вполне достаточно, чтобы ввести её в состояние душевного равновесия и гармонии с миром, но, увы, не в этот раз. Впрочем, в какой-то момент Интегра посчитала, что так и до помешательства не долго и принялась досконально изучать старые отчёты, обнаружившиеся в ящике стола, проверяя их на предмет орфографических ошибок.

Оказавшись за дверью кабинета начальницы, Бернадотте облегчённо вздохнул: общение с этой дамой, особенно если она не в духе, было самым настоящим испытанием для нервов любого человека, да и не человека тоже, судя по выражению мордашки девочки-вампира, когда она покидает хозяйский кабинет. Единственными, кого это правило не касалось, были Алукард и местный дворецкий. Первый – по причине хронического пофигизма, периодически выливающегося в краткие, но весьма экстримальные для окружающих демонстрации характера, до которого леди Хеллсинг как до Парижа раком. Второго тоже удивить было нелегко, но, скорее потому, что он, как и любой уважающий себя дворецкий, и без объяснений леди знает всё и о себе, и об окружающих. Правда, те немногие люди, которые работают в Хеллсинге давно и пережили учинённую тут вампирами резню, утверждают, что старик не так прост, как кажется. Кто-то даже заявлял, что он при желании мог бы гуманностью составить конкуренцию Алукарду. Впрочем, этого товарища Гуси тут же нещадно подняли на смех, но к сведению информацию приняли. Хотя, если это и так, то дворецкий никак своих наклонностей не демонстрирует, а начальница просвещать наёмников насчёт других своих работников не намерена. И, честно говоря, познакомившись с Алукардом, капитан для себя решил, что отныне здесь он будет придерживаться лозунга «Меньше знаешь – крепче спишь».
Тем временем вверенный капитану объект подал признаки разумной жизни: прежде всего он сообщил, что они все пожалеют. Потом потребовал его немедленно отпустить и вернуть материал. Получив отказ и подзатыльник, объект впал в истерический транс, в ходе которого едва не уничтожил своей биомассой стоящую в коридоре на подставке вазу.
- Послушайте, мистер, - попытался воззвать к разуму и осмотрительности гостя капитан. – Или вы сейчас затыкаетесь, или мы вас ведём в ближайший сортир и там топим.
Конечно, лучше бы было отвести его в подземелья – откуда при должной назойливости и неосмотрительности можно и не вернуться, но до лестниц в подвалы долго идти, а туалет уже совсем рядом. Но верх, как и всегда, взяла бескрайняя, всепоглощающая человеческая лень – заворачивать не хотелось даже туда. Поэтому гостю был продемонстрирован внушительный ствол (если сравнивать с тем, что подобным журналистикам показывают на курсах обучения, а не со слонобойками местных вампиров, конечно) и велено молчать и притворяться ветошью до самого выхода, по дороге к которому мимо солдат прошмыгнула одна из четырёх не так давно нанятых горничных, та, которая с тёмными волосами, крепкой попкой и роскошной грудью. Впрочем, роскошной эту грудь мог назвать лишь тот, кто ни разу не видел Серас Викторию. Исход дня для капитана Диких Гусей был предопределён.

- Шах, - возвестил Алукард, довольно ухмыляясь. – Что будешь делать?
- Отдам ферзя, - безразлично ответил Уолтер и подвинул фигуру на соответствующую клетку.
- Не жалко? – осведомился вампир, снимая с доски белого ферзя и медленно покручивая в руках.
- Это всего лишь фигура, - отмахнулся Уолтер, рассчитывая очередную стратегию победы над носферату.
- Верно, - признал вампир. – Точно такая же, как и мы с тобой. Фигурка, которой легко можно пожертвовать.
Вампир сжал пальцы и ферзь, хрустнув, рассыпался на мелкие кусочки.
- Я предпочитаю не думать об этом как о шахматах, - Уолтер был невозмутим. – Скорее уж карты. Дама бьёт валета, а король – даму... И ломать фигуры, кстати, было вовсе не обязательно.
- Так было нагляднее, - безразлично бросил Алукард, внимательно изучая ситуацию на клетчатом поле. – Ходи, Уолтер.
Дворецкий, согласно кивнув, передвинул пешку так, что она оказалась прямо перед вражеским конём, угрожая следующим же ходом оставить Алукарда без довольно важной фигуры.
- Тебе не нравится эта роль? – осведомился дворецкий, откидываясь на спинку стула.
- Она меня вполне устраивает, - признал вампир, глядя на доску. – А как тебе нравится быть фигурой в чужой игре, Ангел Смерти, мусорщик Хеллсинга?
- Я всю жизнь прослужил Хеллсингам, - не задумываясь ответил Уолтер. – Это и моя игра. А ты, Алукард? Почему ты всё ещё здесь?
- Прости?
- Я не верю, что печати могут тебя удержать, - напрямую заявил дворецкий.
Алукард надолго замолчал, взял ещё одну выбывшую из игры фигурку и принялся пристально её разглядывать, впрочем, не делая больше попыток разломать. Наконец он заговорил:
- Печати – это не просто картинки на перчатках. Они находятся в голове, Ангел Смерти, там, где их не так просто сломать. Да это, в общем-то, и не нужно.
Уолтер кивнул, и на кухне надолго повисла тишина, прерываемая лишь тихим шуршанием двигаемых по доске фигурок.
- Шах и теперь уже мат, - наконец заявил Алукард, демонстрируя намного больше радости, чем хотел бы.
- Ты меня на несколько веков старше, - напомнил дворецкий. – Обыграть мальчишку, несомненно, великий подвиг!
- Видишь ли, ты старший из всех, с кем я мог бы играть в шахматы.
- Я старший из тех, кто согласился бы играть с тобой в шахматы, - поправил его дворецкий.
Вместо ответа Алукард широко ухмыльнулся, демонстрируя не поддающееся исчислению количество зубов.
- Ещё раз?..
Мусорщики не спеша принялись расставлять шахматы, но в какой-то момент вампир на секунду отвлёкся, упершись взглядом в одному ему видимую точку на потолке. Вернувшись же к действительности, Алукард, с тщательно скрываемым сожалением констатировал:
- Шахматы отменяются. Зато начинается новый раунд партии Хеллсингов и всего мира.
- Сейчас? Что-то серьёзное? – Уолтер не знал, смеяться или беспокоиться. – Никто ничего не перепутал? Сейчас ведь слишком короткие ночи, чтобы…
- Интегра говорит, что это кто-то из высших, Ангел Смерти.

 Отправлено: 02.07.06 13:51. Заголовок: Re:

Глава вторая.

«Нигде не чувствуешь так свое одиночество как среди людей.»
Т. Ребрик

В душном БТРе нас набилось двенадцать человек. Вернее, одиннадцать человек и один вампир с большой пушкой. Тряслись мы в этом чуде вражьей техники почти полчаса, что отнюдь не способствовало поднятию боевого духа. Впрочем, это с лихвой компенсировалось наличием в поле зрения девочки-вампира, которой сидячего места по иронии судьбы не досталось. И теперь она была вынуждена стоять в уголке, цепляясь за выступы в стенках кузова и периодически прикладываясь лбом о свою неразлучную базуку. Девочка была как на ладони, так что нас сложившееся положение дел вполне устраивало. Впрочем, когда Стив попросил её повернуться, чтобы было лучше видно, едва не огрёб пушкой по чайнику. А когда я решил вступиться за подчинённого, девочка Серас в очередной раз пообещала отодрать меня за косу. Далась она ей… или, может, ничего остроумнее придумать не может?.. Не знаю. И сразу принимается дуться. Можно подумать, Земля перестанет крутиться, если она хоть раз отнесётся к почти невинной шутке нормально. Между тем наше транспортное средство начало замедлять ход. Снаружи же стали слышны размеренные выстрелы. Смею предполагать, что это развлекается со своей обычной клиентурой Алукард, вопреки обыкновению оказавшийся на месте действия раньше нас. Обычно мусорщика на помощь солдатам высылают только по прошествии какого-то времени и в самых сложных случаях. Странно, не правда ли? Правда? А вот и нет. Всё так, как и должно быть. Одним из основных принципов организации, именующей себя Хеллсинг, является то, что есть солдаты, и есть охотник. Солдаты это, по чести говоря, пушечное мясо. Их отправляют убивать тех вампиров, которые послабее. А охотник работает один, причём эффективнее всех солдат вместе взятых. Иногда он сопровождает солдат, но на деле – сам по себе. И слушается охотник только своего хозяина. Не справедливо? Отнюдь. Уж не знаю, как остальные, а я бы ни за какие блага больше не согласился работать в компании Алукарда – уж слишком у нас разные методы. Нет, я, конечно, никогда не считал себя ни ангелом, ни пацифистом… но всё же…
Но я отвлёкся. Итак, настало время выгружаться. Это нехитрое действо было нами заблаговременно и неоднократно отрепетировано, так что проблем с выгрузкой не возникло: никто не толкался, не пихался и не спотыкался. Последней, как и положено, покидала БТР девочка-вампир, как самая тяжело вооружённая. Оказавшись на свежем воздухе, мы получили возможность оценить обстановку.
Прежде всего, воздух был вовсе не свежий, ввиду сильной задымлённости. Надо полагать, действо разворачивалось в каком-то довольно крупном населённом пункте. Не в Лондоне, конечно, насколько я мог судить с высоты своих познаний о столице Соединённого Королевства, но местечко было внушительное. Собственно действо разворачивалось, судя по всему, посреди некогда оживлённой автострады. Сейчас, разумеется, всё было намертво перекрыто. Слева от широкой дороги, судя по всему, располагался какой-то парк, а там, откуда раздавались выстрелы, к автостраде примыкала боковая дорога, вдоль которой расположились пустые дома. Хочется надеяться, что жители их покинули раньше, чем встретились с вампиром. Наш транспорт остановился как раз невдалеке от опустевшего блок поста. Смею предполагать, что доблестные служители правопорядка сейчас со всех ног улепётывают куда подальше, на ходу исступлённо бормоча «Отче наш». И у них есть на то самые прямые основания: не каждый день переживаешь такой культурный шок, как встреча с недружелюбно настроенным вампиром. Самого же вампира я увидел лишь мельком, в тот момент, когда я спешно прятался за БТРом. Приблизительно в этот же момент мне в голову пришла идея прочитать «Отче наш». На всякий случай. Дело в том, что этот вампир буквально голыми руками запустил в нашу сторону автомобиль. Промазал он, кстати, совсем немного, причём очень и очень эффектно промазал: фордик пролетел над нашим укрытием и ударился об асфальт где-то за спинами. Уж не знаю, каким чудом двигатель не рванул от такого удара (возможно, в нём просто-напросто не было бензина, но сейчас такие подробности волновали меня в последнюю очередь). Ребята из трёх других БТРов, по счастью, окопались с противоположной стороны улицы, так что им опасность пока не угрожала. Работы для нас в пределах видимости не предвиделось, а влезать в разборку Алукарда, вклиниваясь между молотом и наковальней, что-то не тянуло. Посему для Гусей в данный момент было куда лучше отсидеться под не слишком надёжным, но всё же вселяющим некую уверенность прикрытием БТРа.
Отвлёкшись на посторонние размышления, которые, чувствую, до добра меня не доведут, я совершенно забыл о наблюдении за объектом. Между тем откуда-то справа послышались сдавленные ругательства Гусей. Высунувшись из укрытия, я огорчился ещё больше. Причём довольно нецензурно огорчился: напротив враждебного вампира, метрах в тридцати, стоял Алукард и методично разряжал в него обе обоймы. Вампир в свою очередь застыл на месте, пристально глядя на обидчика… и регенерировал. Причём регенерировал с вселяющей беспокойство скоростью. Голова, например, снесённая мусорщиком Хеллсинга, у него восстановилась за считанные секунды.
Не знаю, сколько тому вампиру лет, но, боюсь, не меньше нескольких сотен. И не спрашивайте, как я это определил – понятия не имею. Когда-то, возможно, он был смуглым. Во всяком случае, сейчас кожа не казалась мертвенно-бледной, как у большинства виденных мной вампиров. Одета наша сегодняшняя цель была совершенно по-человечески – в тёмные джинсы и тёмную же рубашку, кажется, порванную.
Алукард, вопреки обыкновению, не смеялся. Он опустил пистолеты и стал чего-то ждать. Это что-то не замедлило явить себя миру. Девочка-вампир рядом с нами что-то пробормотала, кивнув головой пустому пространству, и, бодро подхватив свою слонобойку, вышла из укрытия. Затем она моментально перешла в положение «лёжа» и, крепко стиснув приклад своего чудовищного оружия, выстрелила.
Меткости Серас стоило позавидовать. Снаряд угодил точнёхонько в вампира и спустя секунду взорвался, разнеся противника на кучу мелких кусочков. Шевелящихся кусочков. Разлетевшиеся по оперативному простору ошмётки медленно стали подниматься над превращённым взрывной волной в крошево опалённым асфальтом, превращаясь в малоприятную тёмную, клочковатую субстанцию. У меня возникла ассоциация с чернилами, растёкшимися по воздуху. Клякса, минуту назад бывшая вампиром, по всей видимости вновь твёрдо вознамерилась им стать. Во всяком случае, уже через мгновение бесформенная масса приобрела очертания человеческой фигуры. Правда, то, что должно было стать головой, тут же вновь разлетелось клочьями чернильно-чёрного тумана: Алукард продолжил обстрел. Увы, вновь безрезультатно.
Тем временем Серас предприняла манёвр, в узких кругах именуемый отступлением на заранее подготовленные позиции. Девочка-вампир плюхнулась рядом, прислонившись спиной к нашему импровизированному укрытию. Дуло своего неизменного оружия она упёрла в землю. Одновременно с этим пушку для устойчивости пришлось прислонитьк корпусу БТРа. В другое время я бы всерьёз обеспокоился за сохранность своей многострадальной головы – уж слишком велика вероятность того, что эта многотонная полевая зенитка неожиданно и совершенно случайно рухнет на распластавшегося по земле меня. Но сегодня я был слишком увлечён происходящим. Пули мусорщика в этот раз оказались бесполезны, из чего бы там они ни были сделаны. Враг полностью восстановился и, кажется, обратил на нас более пристальное внимание. Впрочем, не надолго. Уже через секунду он оттолкнулся от остатков асфальта и прыгнул на Алукарда.
- Капитан, - кто-то из ребят настойчиво тыкал меня локтём под рёбра. Да я и без них уже видел, что сейчас начнётся веселье: прямо на нас, протягивая покрытые язвами угловатые руки с кривыми, крючковатыми пальцами, переваливаясь из стороны в сторону, двигались гоулы. Много гоулов.
- Огонь! – резко выкрикиваю, подхватываясь с земли и поднимая автомат на уровень глаза: сейчас, пока они ещё довольно далеко, можно пожировать и прицелиться – палить навскидку, беспокоясь лишь о сохранности собственной шкуры, я всегда успею. Из-за спины грянул второй за сегодня залп базуки, название которой я всё никак не могу запомнить – то ли «Галлюциноген», то ли «Хирасима». В нестройных рядах противников возникла баснословная брешь: зомби разлетались в мелкий песочек даже от волны, поднятой взрывом. Увы, взрыв имел и неприятные для нас последствия. Прах гоулов не осыпался на землю, по которой они маршировали (а явилось это воинство немёртвых, к слову, откуда-то с обочины, со стороны парка, расположенного невдалеке от перекрытой нами небольшой провинциальной автострады). Вместо этого он взметался в воздух, полностью закрывая нам обзор. О приятной возможности стрелять не вслепую пришлось забыть и с по возможности воинственным рёвом (на деле – бормотанием всевозможных ругательств, но это уже не столь важно) ринуться вперёд, паля перед собой из автомата. Благо, на гоулов неуязвимость вампира не распространялась. Не скажу, чтобы очень легко и скоро, но с упырями было покончено. Слава Богу, огнестрельным оружием хозяин их снабдить не озаботился.
Получив возможность вновь обратить внимание на драку вампиров, мы были немало удивлены. Я – точно. Оружия видно не было – чудовища дрались голыми руками. И, кажется, никто не спешил уступать. Монстр Хеллсингов, потеряв последние остатки человеческого облика, встречал удары противника утробным рычанием и ответными оплеухами. Вернее, оплеухами эти удары выглядели со стороны. Почему-то я совершенно не сомневаюсь, что, подвернись Алукарду под такой удар наш БТР, от транспортного средства даже колёс не останется. Враг уклонялся с таким проворством, что я видел лишь нечёткую тень, то и дело оказывавшуюся с разных от Алукарда сторон. На нас, разумеется, уже никто не смотрел.
В какой-то момент противники, устрашающе скалясь друг на друга, внезапно остановились, оказавшись в десяти шагах от противника. Рядом недовольно засопела Виктория, а я, наконец, понял, в чём проблема: из-за горизонта на востоке начало свой путь дневное светило, окрасив редкие облака в нежно-розовый цвет. Я обернулся, чтобы проверить, не собирается ли она, чего доброго, гореть заживо, но девчонка, по всей видимости, испытывала что-то сродни головокружения. Она схватилась руками за голову, выпустив пушку, которая глухо ударилась об землю, и пошатнулась, но равновесие всё же удержала.
Я же вернулся к чудовищам. Их, кажется, солнце нисколько не смущало. Лишь заставило Алукарда досадливо поморщиться. Затем монстр Хеллсингов без предупреждения бросился в атаку. Уже в следующую секунду рука, затянутая в разом покрасневшую перчатку с замысловатой картинкой, торчала из спины вампира там, где много лет назад должно было биться сердце. Враг пошатнулся… и повторил удар, всадив правую руку в сердце мусорщика по самое плечо. Алукард как-то невесело ухмыльнулся и резко шагнул назад, одновременно выпуская вампира и освобождаясь от его захвата, если, конечно, это можно так назвать. Зачем монстр Хеллсингов, сделав резкий шаг вперёд, саданул противнику тыльной стороной ладони по уху. Враг, возможно, ещё не оклемавшийся от внушительной дырки в груди, удар пропустил и, сделав в воздухе замысловатый кульбит, приземлился левым боком на асфальт, до кучи, похоже, раздробив локоть и плечо. Напоминал он в этот момент мешок картошки. Конечно, сломанные кости – последнее, что могло бы причинить неудобства вампиру: он начал медленно подниматься. Солнце поднялось уже достаточно высоко, и его лучи упали на стремительно затягивающуюся рану. Рана тихо зашипела и от неё пошёл пар, равно как и от вымазанной в крови вампира Хеллсинга куртки.
Успевший восстановиться Алукард, от правой руки которого так же поднимался густой пар, разумеется, не стал дожидаться, пока противник полностью придёт в норму. Вампир успел принять лишь какое-то корявое подобие вертикального положения, но выпрямиться до конца так не смог: на него обрушился чудовищной силы удар раскрытой ладонною в солнечное сплетение. На ногах устоять ему не удалось, и он полетел спиной в стену ближайшего к злосчастной автостраде здания. И с громким ударом в эту самую стену впечатался, да так, что каменное крошево разлетелось во все стороны. Упасть на асфальт он не успел: теперь уже силуэт вампира Хеллсинга поплыл, превращаясь в тёмный клочковатый туман, через который не проходили солнечные лучи. И в ту же секунду, когда враг ударился о стену, этот туман облепил его, стремительно трансформируясь в огромную зубастую пасть.
Мы, конечно, и без того находились на почтительном расстоянии от не поделивших жизненное пространство монстров, но, узрев творящееся безобразие, поспешили отшатнуться. На всякий случай. Гоулы нам больше, разумеется, не угрожали: под солнцем они не протянут и секунды, так что нам оставалось лишь с безопасного расстояния следить за событиями и не вмешиваться. А события меж тем продолжали развиваться. Ошмётки неизвестного вампира полетели во все стороны, но умирать враг, увы, не спешил: ошмётки медленно стекались в одно целое, с каждой секундой приобретая очертания большой пасти. Впрочем, по внушительности Алукарду он ощутимо проигрывал. Вампир Хеллсинга отреагировал на чужеродное шевеление молниеносно: оторвавшись от методичного уничтожения жалких остатков врага, немедленно присоединившихся к основной его биомассе, Алукард открыл глаза. Много глаз. И накинулся на никак не желающего умирать противника.
Уже через несколько секунд всё было кончено, а на месте ужасающей твари в гордом одиночестве стоял вполне привычный вампир Хеллсинга, разве только без очков и шляпы. Он проглотил безымянного вампира целиком, не оставив даже мокрого места.
А потом Алукард, удостоив нас довольно красноречивым взглядом, растворился в воздухе. Девочка-вампир с усилием подняла основательно обожжёнными солнцем руками пушку и, пошатываясь, направилась к забытому БТРу. Нам оставалось лишь последовать за ней. Согласен, джентльмены из нас никакие: ни я, ни остальные, даже не подумали помочь Виктории добраться до транспорта. В оправдание могу сказать только то, что ей стоит как можно раньше привыкнуть надеяться на себя, раз уж хозяин облегчать жизнь не намерен. Да и потом, она мне задолжала за вчерашний подзатыльник. Что я, мальчишка какой, от каждой малолетки по чайнику получать?

Интегра сидела в своём кабинете и сосредоточенно листала отчёт, сданный капитаном Бернадотте рано утром. Рядом стояла чашка давным-давно остывшего чая. Но леди до чая дела в данный момент не было. Если верить отчёту, то случай был во всех отношениях необычный. Насколько знала Интегра, Хеллсинг лишь один раз прежде сталкивался с вампиром, выходящим за рамки категории «А». И этот самый вампир сейчас находился в её кабинете. Помимо Алукарда вызова на ковёр удостоились Уолтер, Бернадотте и Виктория. Последняя выбралась из гроба лишь недавно. Часть солнечных ожогов на её руках была ещё заметна, но они, конечно, уже были совершенно не опасны. Вид Алукарда тоже был далёк от беспредельного счастья. Вампир, явившись уже после рассвета, улёгся спать, удостоив хозяйку лишь короткой фразой о том, что цель упокоена. Сэр Хеллсинг желала узнать подробности, но, после долгих размышлений решила не дёргать вампира до заката: возможно, его потрепали куда сильнее, чем казалось. В непобедимость вампира Интегра уже давно не верила – иначе он бы не служил людям. Впрочем, зная, что на самом деле из себя представляет её слуга, Интегра была полностью уверена в его способности уничтожить абсолютно любую нечисть. Однако сейчас был уже вечер, и время было держать Военный Совет. В последний раз подобная толпа в кабинете Интеграл Хеллсинг собиралась ещё до визита в особняк братьев Новокаина и Кокаина, после которого произошла капитальная смена кадров. Что ж, эту традицию можно временно возродить, в конце концов, возможно, общими усилиями удастся прояснить случившееся.
- Капитан Бернадотте, - услышав своё имя, командир Диких Гусей заметно напрягся, - в вашем отчёте сказано, что упыри вели себя необычно. Вы не могли бы пояснить это подробнее?
- Они вели себя бестолково, - пояснил капитан. – Пёрли напролом, как и положено, но почти ничего не делали. Разве только кусаться пытались, если кто поблизости оказывался. И умерли очень легко. Глупо и бесполезно.
- Это ведь высший вампир, Алукард? – следующий вопрос был адресован расположившемуся в тёмном уголке носферату.
- Вампир категории «А», - голос монстра Хеллсингов был тих, как и всегда, но вот отсутствие привычной иронии, при оглашении диагноза, вполне могло насторожить. Впрочем, на тон Алукарда внимания никто не обратил.
- Возможно, если это вампир категории «А», то он просто отвык использовать для своих целей гоулов, - внёс конструктивное предложение Уолтер, впрочем, не слишком в это предположение веря. Дело в том, что сами по себе эти зомби совершенно безмозглы и будут идти на запах крови. А вот когда они используются в бою, всеми действиями руководит создавший их вампир, просчитывая каждый шаг. Способность управлять гоулами у вампиров в крови – на это способна даже Серас Виктория. И отвыкнуть от этого просто невозможно. И «солдат» своих вампир делает максимально опасными. Здесь же ситуация была иная: количеством немёртвые сильно превосходили полсотни солдат, но умирали как мухи – не пострадал никто из Гусей. Как бы ни хотелось верить в боевые навыки солдат, но это было совершенно неестественно.
Интегра задумалась. А потом, резко нарушив воцарившуюся в кабинете тишину, спросила:
- Алукард, ты смог бы с помощью сотни гоулов перебить Диких Гусей?
- Если хозяйка того пожелает – да, - последовал бесстрастный ответ.
Капитан Бернадотте вздрогнул, но на это внимания никто не обратил. Кроме, пожалуй, Виктории, тоже несколько шокированной заявлением хозяина.
- Возможно ли, что всё было так, как говорит Уолтер? – не сдавалась леди – сегодня из слуги, по всей видимости, каждое слово придётся вытягивать клещами.
- Возможно, но причина не в этом, - вновь коротко выдал кусочек истины Алукард. Интегру эта его неожиданная скрытность начинала раздражать – лучше уж пусть язвит не умолкая…
- А в чём же эта причина? – с нажимом спросила хозяйка чудовища, буравя оное чудовище пристальным взглядом.
- А причина, Интегра, в том, что это был вампир категории «А». И он отнюдь не обезумел, хотя, поначалу казалось, что всё именно так.
- И?
- Этот вампир ничем не отличался от самого обычного гоула… наделённого силой высшего вампира, и способного управлять мертвецами. По сути он и был гоулом, полностью утратившим разум. Даже инстинкты отказали, иначе он бы ни на секунду там не задержался.
- Так это был гоул? – Интегра не сдавалась, желая внести ясность в происходящее.
- Это был вампир. Причём отнюдь не последний. Не высший, как ты полагала, - Алукард неожиданно перешёл на «ты», но этого никто не заметил, - но близкий к тому. Проблема в том, что кто-то, похоже, нашёл способ превращать элиту немёртвых в своих послушных упырей.
В помещении вдруг стало непривычно тихо. Только сигара, которую глава Хеллсинга положила на край пепельницы, безучастно тлела.
- И настроен он, разумеется, отнюдь не дружелюбно, - подвела итог беседы глава Хеллсинга, буравя взглядом потолок кабинета. – Вполне стоит ожидать того, что это была всего лишь проверка. Хочется верить, что неудачная. Что ж… все могут быть свободны. Уолтер, будь так любезен, попроси агентов зайти ко мне.
Не прошло и минуты, как Интегра осталась в гордом одиночестве, ожидать агентов, дабы раздать оным распоряжения, что следует искать. Разумеется, мусорщиками, Гусями и Интегрой Хеллсинг не ограничивался. В левом крыле особняка работало много людей, начиная недавно появившимися компьютерщиками и заканчивая медками, уборщиками и поварами, ибо всю эту ораву, помимо прочего, нужно было ещё и кормить. Среди работников были и агенты – люди, основной задачей которых была, если можно так выразиться, разведка. Иногда боем. Именно они выискивали особо расторопных вампиров, либо обладающих талантом скрываться, либо хорошими друзьями. Стоило отдать распоряжения о том, что теперь стоит искать – Хеллсингу позарез нужна была информация.

Первые результаты появились только через четыре дня. Причём результаты небогатые: приходилось опираться на слухи и случайно услышанные агентами обрывки фраз. Увы, ничего конкретного. По слухам вампирья элита была не на шутку взволнована. Настолько, что даже вылезли из своих нор. То, что такие вампиры в Англии есть, сэр Хеллсинг не сомневалась. Однако и они были осведомлены о существовании организации, единственной целью которой было и остаётся уничтожение их брата. И старались не вставать на пути Хеллсинга. Леди не знала, как они существовали: может, вполне неплохо притворялись людьми, а, может, кормились как-то ещё, но, как бы то ни было, элита ещё ни разу не дала повода для решительных действий со стороны Хеллсинга, оставаясь в тени.
Посему предпринимать карательный рейд было и бессмысленно и глупо: в схватке с вампиром категории «А» большая часть сил организации окажется бесполезной, и, не смотря на участие Алукарда, потери будут весьма ощутимыми. Проще говоря, они друг друга тактично не замечали… до первого промаха со стороны противника.
Итак, элита была не на шутку взволнована, что, в принципе, подтверждало слова Алукарда о том, что кто-то нашёл способ подчинять себе природных вампиров. Впрочем, их могло переполошить и ещё что-нибудь.
Выслушав доклад, Интегра откинулась на спинку кресла, с минуту полюбовалась кладкой потолка, собираясь с мыслями, и принялась за составление отчёта в вышестоящую инстанцию.
Последние дни, к слову, отличались поразительными тишиной и спокойствием: больше организацию не беспокоили ни вампиры, ни искатели информации и приключений на свою больную голову. Интегре очень хотелось верить, что её письмо заставит некоторых личностей утихнуть и перестать лезть не в свои дела. Иначе им же хуже.
_______
Если кто-нибудь это прочёл, скажите пожалуйста, стоит ли продолжать?

 Отправлено: 02.07.06 18:04. Заголовок: Re:

Честно говоря пробежала кусками (со временем напряг, но прочитаю обязательно полностью в ближайшем будущем), но стиль у тебя, кажется, не хромает, а это уже неплохое начало.

 Отправлено: 03.07.06 16:10. Заголовок: Re:

Кара пишет:

цитата:

Если кто-нибудь это прочёл, скажите пожалуйста, стоит ли продолжать?

Еще спрашиваешь?!? Обязательно!!!
Вообще хочу выразить тебе свой мегареспект!
Вах! Вот это фанфик! У тебя прекрасный стил, легкий и красивый слог. Твоей литературности можно позавидовать) Читала - не могла оторваться)) Жутко интересный, продуманный. Такой приятной вещи я уже давно не читала. Большое тебе спасибо)) С нетерпением буду ждать продолжения!

 Отправлено: 03.07.06 16:14. Заголовок: Re:

Простите, это можно считать флудом, но я полна эмоций после прочтения. Поэтому мне еще раз хочется выразить свое восхищение!
Я такая довольная! Меня уже давно фанфики ТАК не радовали!

 Отправлено: 07.07.06 16:46. Заголовок: Re:

Кто-то жаловался , что мало кто заглядывает...Так вот!Еще один посетитель!Круто!Давненько такого не читала!

 Отправлено: 26.07.06 19:09. Заголовок: Re:

J.O.E., Mariko
Огромное спасибо ! Вы даже представить себе не можете, насколько ваше мнение для меня важно.

Глава 3

«Лучше страшный конец, чем бесконечный страх».
Шиллер

Утро очередного дня застало Интегру Хеллсинг за работой. Впрочем, событие это было отнюдь не ново, так что и встречено было философски. На самом деле, сэр Хеллсинг даже и не заметила бы наступления утра, если бы случайный луч солнца не скользнул по недочитанному отчёту. Надо полагать, все разумные обитатели особняка давно спали мёртвым сном (некоторые, к слову, в буквальном смысле). Помимо прочего бумажного хлама на столе леди Хеллсинг валялось садистски скомканное приглашение на очередное официальное мероприятие. Разумеется, все прекрасно знали, что леди подобных званых вечеров не посещает, и приглашение – не более чем дань традиции и этикету, но тратить время на составление ответа Интеграл и не думала: если для адресата молчание окажется равно смертельному оскорблению, то это его и только его проблемы. Если ему взбредёт в голову потребовать сатисфакции, то так тому и быть. Впрочем, настолько обидчивых хозяев среди лондонской аристократии, насколько Интеграл знала, нет.
Прошла уже почти неделя со времени встречи солдат Хеллсинга с вампиром категории «А», так и оставшимся безымянным: от вампиров обычно не оставалось ничего, что бы позволило идентифицировать личность. Впрочем, в этот раз Алукард не оставил от противника даже праха: только развороченная улица и «без вести пропавшие» люди, которых вампир успел превратить в гоулов. Исчезновение этих людей, к слову, требовалось ещё объяснять общественности. Но подобные бюрократические проволочки Хеллсинга уже не касались: их дело было найти и уничтожить, а для заминки возникающих в процессе уничтожения вопросов существовали другие ведомства, специально для этих целей и созданные.
В дверь громко и довольно настойчиво постучали. И кому не спится в такую рань?
- Войдите, - по возможности угрожающе процедила сквозь зубы глава Хеллсинга. Если это свои, то пусть лучше боятся не теней под глазами и общего не выспавшегося вида, а трудного характера, отнюдь не улучшенного ночными бдениями. А если уж это кто-то чужой, неизвестно как проникший на территорию, то, видит Бог, она либо собственноручно порежет его на ленточки, либо разбудит для этого богоугодного дела Алукарда.
На пороге нарисовалася капитан Бернадотте собственной персоной и в гордом одиночестве. К груди капитан прижимал автомат и бутылку пива, которую, правда, спустя несколько секунд в запоздалом прозрении поспешил убрать за спину.
- Э-э… доброе утро, сэр Хеллсинг, - сделал ручкой капитан и, словно почувствовав, что для начальницы утро вовсе не доброе, и ещё одна подобная фраза с его стороны заставит главу организации приложить все усилия, чтобы таким же оно стало и для него, поспешил перейти к делу. – У нас небольшие проблемы с вооружением.
Получив адекватную реакцию (Интегра положила недочитанный листок на стол и воззрилась на пришельца с достаточной для того, чтобы вникнуть в суть проблемы долей внимания) капитан развил мысль:
- После месяца применения оружие начало давать сбои. Похоже, что-то не так в механизме…
- Думаю, с этим вам стоит наведаться к Уолтеру, капитан, - оборвала его Интегра, безуспешно пытаясь подавить зевок. Ей определённо надо было либо отправиться спать, либо закурить.
- А где его искать? – капитан, кажется, понял, что сейчас на него орать никто не собирается, и потому ловил момент, дабы выудить из леди Хеллсинг максимально возможное количество ценных знаний.
- Попробуйте на кухне, через пару часов, - Интегра мельком глянула на часы. – Впрочем нет. Уже сейчас должен быть там.
Капитан почёл за лучшее не спорить и с миром удалиться в указанном направлении. Пока леди не внесла в маршрут некоторые коррективы. Интегра же, зевнув, с тоской посмотрела на отчёт и водрузила его на пепельницу, ибо больше на столе свободного места не наблюдалось. Пора было идти спать: вечером должны явиться с докладом агенты, и вполне возможно, что придётся действовать быстро, а для этого свежая голова просто необходима.

Капитан Диких Гусей Пип Бернадотте брёл по коридорам особняка. Путь его лежал мимо комнат персонала к священной цели – кухне. Вообще, по чести говоря, это вовсе не он должен был сегодня вместо заслуженного отдыха таскаться на ковёр к начальнице. Для этих целей имелся солдат, ответственный за вооружение. На редкость ушлый тип, к слову. Родителям, по мнению капитана, стоило бы в своё время дать взятку аисту, чтобы он пролетел мимо. А ещё лучше – летел к врагам. Стивен Хёрст был человеком, который для друга не пожалеет ни куска хлеба, ни последнего патрона. И Бернадотте угораздило вчера проиграть ему в карты. Собственно, это и было главной и единственной причиной его сегодняшних шатаний по особняку.
Насколько знал капитан, кухня была уже где-то рядом. Во всяком случае, запах еды уже смутно ощущался. Наконец Бернадотте оказался напротив соответствующей двери, но замер, услышав внутри голоса. Впрочем, сомневался он не долго и толкнул дверь.
Весь оставшийся день капитан Диких Гусей Пип Бернадотте пребывал в состоянии, близком к шоковому. На кухне он стал свидетелем сцены, увидеть которую человеку доводится всего раз в жизни. Дело в том, что там он застал двух персонажей: помимо собственно дворецкого в месте приготовления пищи ошивался Алукард, делая всё, что в его силах, дабы отвлечь Уолтера от приготовления завтрака. Капитан застыл в дверях каменным истуканом, наблюдая за тем, как, в то время, когда дворецкий отвлёкся поворошить содержимое шипящей на плите сковороды, вампир с непередаваемо любопытным видом ухватил с полки перечницу. Принюхавшись к её содержимому, вампир фыркнул.
- Не понимаю, зачем вам надо ещё и добавлять что-то в еду?.. – обратился он к спине дворецкого, который в данный момент увлечённо шарил в холодильнике (судя по тому, с каким воодушевлением он это делал, там были спрятаны, как минимум, сокровища ацтеков).
- Ну, ты ведь тоже предпочитаешь первую группу крови, верно? – раздалось из недр холодильника. – С приправами вкуснее.
Алукард с сомнением посмотрел на перечницу. Потом перевёл взгляд на жарящуюся на плите яичницу.
- Вкуснее, говоришь? – задумчиво разглядывая перечницу, обратился к пространству Алукард. Пип тупо молчал, глядя на то, как вампир щедро выворачивает на сковородку содержимое перечницы. Приблизительно в это же время дворецкий оторвался от холодильника. Наконец, он заметил капитана и даже собрался его поприветствовать, однако взгляд его упал на плиту. Секунду Уолтер молча созерцал происходящее. А потом разразился тирадой, из которой капитан смог вынести всего несколько более или менее ценных слов: «Алукард», «тебя», «в», «пошёл с кухни» и «на».
- А что не так? – удивлённо осведомился оскорблённый в лучших чувствах носферату.
Уолтер, возведя очи к потолку, прорычал что-то нечленораздельное, потом глубоко вдохнул и ответил вопросом:
- Ты любишь, когда в крови много адреналина?
Вампир, похоже, всё равно не понял, к чему клонит дворецкий, и честно ответил: «Нет». Уолтер, судя по всему, мысленно досчитал до десяти и, ещё раз вздохнув, уже спокойно сказал:
- Алукард, вали в свой гроб: день за окном.
И Алукард свалил.
Пип так и не смог понять, что заставило его удивиться больше: то, что дворецкий Хеллсинга способен на подобные выражения, или то, что употребляет он их применительно к Алукарду и при этом ещё жив. На памяти капитана *туда* высшего вампира не посылала даже его хозяйка.
После такого представления капитану оставалось лишь быстро описать проблему, всучить дворецкому автомат, заверив, что остальное вооружение пребывает в схожем состоянии, и удалиться. Переживать.

Трудовые будни тринадцатого отдела специальных сил Ватикана были совершенно безбожно нарушены грязной нечистью, не желавшей следовать законам Божьим. В самом деле, ведь нечисти полагалось по ночам совершать нападения на смертных, а не прятаться по грязным норам, лишая преданных паладинов матери Церкви возможности их уничтожить. Помимо прискорбного отсутствия неупокоенной нежити, в поле зрения организации как назло не было ни одного заслуживающего её усилий еретика. Агенты откровенно скучали, отсвечивая своими унылыми лицами в соборе, где базировался XIII отдел. Глава означенного отдела епископ Энрико Максвелл, однако, к общему унынию присоединяться не спешил, справедливо полагая, что не сегодня, так завтра что-нибудь обязательно случится. Не зря ведь разведчики едят свой хлеб с икрой?.. Теперь оставалось лишь не позволить бойцам окончательно потерять боевой дух.
Подходящая возможность скучающему у себя в кабинете Энрико представилась уже через несколько минут, когда в занимаемом им помещении конденсировались агенты Юмико и Хайнкель. Собственно говоря, они не просто конденсировались, а довольно-таки беспардонно ввалились, что-то оживлённо обсуждая. Впрочем, заметив, что начальник обратил на них внимание, притихли и приземлились на специально установленные перед столом Максвелла стулья. Лишь после этого Хайнкель осведомилась, не появилась ли случайно работа.
Энрико ответил, что случайно нет, однако, на несколько секунд задумавшись, развил мысль:
- Заданий нет, однако, конечно, долго это не продлится. Как и всегда, когда ночи станут длиннее, дел прибавится.
Ответом ему был синхронный кивок девушек, почему-то смотрящих вовсе не на собеседника, а куда-то на собственный колени, что там было такого интересного Энрико не видел - обзор загораживал массивный стол.
- Это всего лишь затишье перед бурей. Очень скоро паладины святой католической церкви вновь встанут на пути у нехристей и их ереси.
Штатные убийцы тринадцатого отдела вновь кивнули, что-то согласно промычав. Энрико начал смутно чувствовать неладное, но всё же продолжил свои излияния, около пятнадцати минут в красках и с подобающей случаю интонацией описывая, что ждёт неверных в конце их жизненного пути, который, стараниями Тринадцатого отдела, настанет уже совсем скоро.
- …И когда буря грянет, карающая длань Господа огнём и мечом пройдёт по рядам их! Они превратятся в прах… а между тем в провинции Авила резко увеличилось поголовье мелкого рогатого скота, - продолжил Энрико, не меняя интонацию. – В связи с этим население испытывает трудности с уборкой и последующей эксплуатацией ценного органического удобрения. Ватикан обеспокоен! Личным распоряжением Папы на помощь аборигенам будут направлены спецагенты. Поздравляю, агент Юмико, агент Хайнкель, эта тяжёлая и ответственная миссия ложится на вас! – пафосно закончил он, сделав паузу, дабы дамы смогли полностью проникнуться серьёзностью возложенного на них задания.
- Да, конечно, - пробормотала Хайнкель, не поднимая глаз.
Энрико молчал, ожидая, пока на него изволят обратить внимание.
«И как можно в таких условиях бороться за истинную веру?», - думал он.
Как ни странно, адекватную реакцию он всё-таки дождался. На подозрительную тишину первой обратила внимание, как и следовало ожидать, Хайнкель. Она медленно подняла голову, дабы встретиться с недремлющим оком непосредственного начальства. Око оное, собственно, как и второе, смотрело прямо на неё, и ничего приятного не сулило.
Ситуацию спасла, как ни парадоксально, Юмико, совершив то единственное, что могло в данный момент сбить начальника с мысли: плюхнула на стол перед ним раскрытый журнал и быстро спросила:
- Какое вам больше нравится - синее, или чёрное?
Максвелл, уже набравший в грудь воздуха для пространной проповеди, озадаченно перевёл взгляд на предложенный к обозрению предмет. В журнале было изображено несколько платьев, среди которых, помимо прочего, имелись и синее, и чёрное, отличающиеся от остольных довольно скромным покроем.
Энрико открыл рот. Потом снова его закрыл. Словарный запас, видимо, от неожиданности, резко сократился. Наконец, не придумав ничего лучшего, глава XIII отдела неуверенно спросил:
- Э-э… синее?
- Ответ неверный, - отрезала Хайнкель. – Чёрное.
И штатные убийцы тринадцатого отдела специальный сил Ватикана, разложив журнал прямо на столе Максвелла, принялись оживлённо обсуждать преимущества и недостатки нарядов, не обращая никакого внимания на хлопающего глазами начальника. Энрико же, поняв, что тут его слушать никто не намерен, страдальчески возвёл очи к потолку, и развалился в кресле в позе «Я-самый-больной-в-мире-епископ».

Как известно, терпение вознаграждается. Не всегда, и даже не часто, но иногда точно. И это был один из таких случаев. Экстренное собрание уполномоченных лиц, посвящённых в дела специальных сил Ватикана, состоялось в этот же вечер. Повестка дня предполагалась насыщенная. В самый разгар горячей баталии Юмико (к тому времени, похоже, уже Юми) и Хайнкель, в которой отец Максвелл участия не принимал, а благоразумно старался держаться на максимально возможном расстоянии, пришло донесение от агентов в Англии.
Пробежав глазами извлечённый из толстого конверта листок, Максвелл, видимо, скорчив очень уж красноречивую мину (во всяком случае Юми и Хайнкель вытянулись по струнке сразу), объявил, что через двадцать минут будет собрание. Опоздание расценивается как измена матери Церкви.
Ровно через двадцать минут все, кому было положено, заседали в малом зале.
- В сложившейся ситуации, - начал Максвелл, когда всё внимание в помещении безраздельно принадлежало ему, - Хеллсинг опередил нас в деле добычи информации. Однако нам удалось узнать, что протестанты интересуются высшими вампирами. Более того, часть их сил сегодня была направлена в Германию. Увы, не известно, какая часть, однако подтверждено, что предполагалась отправка гробов.
- И что вы предлагаете, отец Максвелл? – в голосе говорившего священника явно слышался скепсис.
- Боюсь, что я ещё не закончил, - на губах главы инквизиции играла неприятная усмешка. – Ходят слухи, что кто-то нашёл возможность контролировать высших вампиров. Это всего лишь слухи, однако, принимая во внимание заинтересованность ими Хеллсинга и некоторые сопутствующие факты, о которых упоминать нецелесообразно…
- В данный момент этим вопросом, по всей видимости, занялся Хеллсинг. Зачем нам лезть в это? Особенно если вполне можно всё сделать чужими руками?
- Дело в том, отец Фаттори, что, как ни тяжело это признавать, пока вампир Алукард находится под контролем Хеллсинг, он не опасен для простых граждан. И, будем смотреть правде в лицо, приносит определённую пользу. Однако нельзя исключать, что вампир Хеллсингов тоже может попасть под влияние неизвестного гения.
- Если вампир такой силы начнёт беспредел…
- Страшно представить, чем подобное может закончиться, - закончил за отца Фаттори Максвелл.
- Иными словами, - заговорил какой-то сухонький старичок в рясе, имя которого Энрико силился запомнить уже несколько лет, - вы хотите, чтобы силы Ватикана пресекли опасность со стороны высшего вампира Алукарда?
- Именно это я и имею ввиду.
- Не стоит забывать, что, как вы сами только что сказали, Алукард бывает полезен.
- Он бывает полезен. Однако Ватикану в последнюю очередь, - поправил непривычно разговорившегося старика Энрико.
- В первую очередь Церковь должна волноваться о безопасности мирян, - назидательно напомнили откуда-то из середины зала. Максвелл досадливо поморщился.
- Инквизицию в первую очередь беспокоит непогрешимость веры, - отрезал он. – Однако я понимаю, к чему вы клоните. И ничего не могу обещать: отец Андерсон, оказавшись рядом с вампиром, практически неконтролируем.
- Я правильно вас понял, отец Максвелл? Вы хотите, чтобы отец Андерсон с несколькими братьями отправился в Германию. Но вы уверены, что это не уловка Хеллсинг? – ляпнул очередной почтенный священник.
- Они будут там, отец Мазерелли, и, если возникнет необходимость, мы раздавим их, - глава инквизиции одарил собравшихся широкой, почти безумной ухмылкой и сжал кулак, демонстрируя, какая участь ожидает еретиков. В глазах Энрико загорелся опасный фанатичный огонёк, заставивший многих поёжиться: в таком состоянии он был способен на всё. – Или, может, вы против?
Последний вопрос был задан спокойным, вкрадчивым тоном, однако, вкупе с видом епископа, заставил священника сглотнуть и резко спасть с лица, понимая, что, если сейчас он не согласится, то завтра вполне может и не проснутся. Посему он поспешил отрицательно помотать головой и пробормотать, что, разумеется, он не смеет перечить, и Инквизиции виднее. С сумасшедшими, как известно, лучше не спорить. А в инквизиции все сумасшедшие. В разной степени, но, тем не менее, самые настоящие психи.
Максвелл, окинув притихших священников быстрым взглядом, удовлетворённо хмыкнул.
- Да будет так. Аминь.
____
Глава коротковата, но больше, увы, не получается: занята экзаменами.
Тем, кто это прочёл, большое спасибо за внимание. Надеюсь, вам понравилось)))

 Отправлено: 06.08.06 20:29. Заголовок: Re:

Как и в прошлый раз мне очень понравилось! Извиняюсь за то, что так долго не могла прочитать и откоментить))
Вопрос недели: А прода будет?

 Отправлено: 08.08.06 14:17. Заголовок: Re:

J.O.E.
Прода будет обязательно, но немного позже((( никак не успеваю выкроить время на фики(( Надеюсь, до осени ещё пару глав закончить.

 Отправлено: 08.08.06 15:28. Заголовок: Re:

продолжение в студию!
ляпы есть, но немного... поэтому хочу дальше.. (и в перспективе хочу взять на сайт)

 Отправлено: 08.08.06 17:04. Заголовок: Re:

Nefer-Ra
А нельзя конкретнее про ляпы? Может, ещё не поздно поправить?

 Отправлено: 08.08.06 17:09. Заголовок: Re:

Нет конечно, не поздно.. есть пару смысловых.. но это мне надо сесть и еще раз вычитать... кстати, Серас в рост в БТР не поместится.. там вообще в рост, насколько я знаю, поместиться нереально.. только плотно утрамбовавшись. Так что лучшее ее посадить.. хотя тогда и Харконенн только вдоль самого БТРа можно затолкать - габариты у него более, чем солидные...

З.Ы. может дообсудим в аське?

 Отправлено: 08.08.06 18:09. Заголовок: Re:

Уфф, выделила наконец-таки время, чтобы прочитать сие произведение. С удовольствием констатирую – фанфик просто великолепен! Позвольте выразить свое искреннее восхищение Вашим литературным талантом! Отличный слог вкупе с интересным захватывающим сюжетом! Очень порадовало отсутствие грамматических и пунктуационных ошибок - читать одно удовольствие. Вобщем, очень приятная и продуманная вещь! Спасибо Вам! С нетерпением жду продолжения!