Пост N: 2070
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
24
Отправлено: 03.06.07 13:04. Заголовок: Re:
Драббл для menthol_blond ФАНДОМ: WK ПЕЙРИНГ: Йоджи/Оми РЕЙТИНГ: R, не меньше СЛОВО: никогда в жизни
- Паршивец, - флегматично отмечает Йоджи, пронося руку с ещё горящим бычком в миллиметре от уха Оми и туша его о стену. Не худшее из ругательств, предназначающихся мальчишке. Рука блондина грубо скользит по груди Оми, а тот сжимается, не зная, чего ожидать – гнева или милости. Как секунду назад он не был уверен, что бычок будет потушен о стену, а не о его щёку, так и сейчас не подозревает, что произойдёт – его вышвырнут из постели или потребуют второго раунда. Понять что-то по лицу красавца – невозможно. Йоджи перестал ему улыбаться. Уже давно перестал. Эта улыбка была не нужна. Йоджи только злился. И только на себя, по своей доброте. Но доставалось всё равно Оми, по его же эгоизму. Оми привык терпеть и отвечать. Но он, по крайней мере, знал, почему оказался в этих проклятых руках. А Йоджи уже устал задумываться над тем, что делают его руки. И тем более – зачем. Пальцы блондина остановились внизу живота, слегка задержались, размазывая уже остывшую сперму, и двинулись на поясницу Оми и ниже, смыкаясь жестоким объятием на его ягодице. Вслед за небрежной рукой шею и грудь щекочут шелковистые волосы. Оми старается не смотреть на Йоджи – тот злится, когда сталкивается с ним глазами, и тогда… Цукиено смотрит в окно, по которому неустанно бьют дождевые капли. Хотелось бы захлебнуться таким же плачем, без причины. Но вместо плача Оми захлебывается тихим стоном, когда горячий рот Йоджи вбирает в себя его пока ещё не напряженный член. И кровь начинает давить в низ живота… Оми знает, что виноват сам. Сам первый раз забрался в постель плейбоя, сам первый искусал ему губы до крови, сам раз за разом возвращался. И сам же обещал себе не возвращаться. Каждый раз... Никогда в жизни.
Хельга , твои драбблы становятся всё более и более органичными))) их приятно читать)
про "жабу" - на романс похоже)
Фик с пейрингом Йоджи/Оми мне почему-то вообще ни разу не попадался... Так что последний драббл приятно удивил не только своей эмоциональностью, но и пейрингом))
Пост N: 2091
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
24
Отправлено: 03.06.07 23:17. Заголовок: Re:
Вильгельмина Спасибо_) Про жабу - сейчас дополню в жанр.
Рада, что они хоть становятся похожи на драбблы, а не на отрывки из текста.
Про Йоджи/Оми могут тебе написать ещё. Слово? И желательно все остальные рамки)
Меня тут саму осенило - все Оми воспринимают, как "мелкого", но ему, пардон, уже в Капители 17ть, так что да... и мне нравиЦЦо мрачный жестокий Йолджи. Бррр. Я извращенка. Точно... Так что сей драббл я люблю сама_)
Пост N: 2110
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
24
Отправлено: 06.06.07 15:28. Заголовок: Re:
Так. Мну пока что не по заказу, но да.
Драббл для себя
ФАНДОМ: Saiyuki ПЕЙРИНГ: Годжо/Санзо СЛОВО: пальцы ОТ АВТОРА: Это, вообще-то, мой фетиш... пальцы-то. В Сайюках я больше всего люблю руки Санзо: такие тонкие, истеричные, но в то же время сильные. У меня конкретно ассоциируются с закомплексованным молодым человеком... У Годжо руки развратника - они словно постоянно делают жест "common, baby!". Тоже очень люблю: смотрю и - хочется... Но вот руки дохтура Нии *долбиЦЦо башкой в стенку* Годжо просто шпана, по сравнению с ним. Он такой тихий, мирный и честный. А руки Укоку Санзо Хоши говорят - я сильнее тебя, я возьму тебя, я могу дать тебе самое большое наслаждение в жизни, если будешь умолять, я унижу тебя, а ты будешь рад, я уничтожу тебя. Потом.
Он смотрел на эти пальцы весь день. Уже не первый день. И иногда – ночами. Смотрел, как они залихвастки держат сигарету, как уверенно охватывают древко оружия, как ловко управляются с палочками, как виртуозно смахивают нужную карту в свою сдачу, как чувственно очерчивают линии тела очередной девушки. И иногда – просто умиротворенно лежат невысокой «горкой» с пологими длинными «склонами». Спокойные и расслабленные. Всегда невообразимо откровенные. Чтобы они ни делали, они остаются бесстыдными. А каждое их движение завораживает. И хочется почувствовать их прикосновения. Нет, не те «дружеские» хлопки по спине, грубые спасительные захваты на руках и смешливые удары кулаков. Хочется ощутить всё, что они умеют. Узнать, каково это – мягкие подушечки на слегка влажной коже. Долгое тягучее прикосновение, начинающееся с шеи и не заканчивающееся никогда, полное разврата и наглости. Артистичные пальцы с длинными изящными фалангами, танцующие всей поверхностью по телу. Да, именно так, просто подушечек мало. Чувствовать их давление и напор, чувствовать эти пальцы везде: вот они приятно массируют основание шеи, плавно скользят ниже, останавливаясь, чтобы немилосердно чувственно сжать сосок и тут же исчезнуть на секунду, приводя в отчаяние. Потом они вернутся и медленно двинутся вниз вдоль торса, мстительно очерчивая каждый шрам и заставляя стонать от этих задержек. Они непоследовательны, но, когда хотят, способны на насилие. Эти пальцы знают, как заставить страдать его. Вряд ли он так искупит хоть какую-нибудь вину, но… Он жаждал этих рук, напористых и нежных. А потом, когда они спустят брюки до колен и плотным кольцом сомкнутся на его … - Санзо?! – а нет. Сейчас этими пальцами бесцеремонно машут перед его глазами, точно дразня. - Убью! Какого черта, Годжо!!
Пост N: 2115
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
24
Отправлено: 06.06.07 19:29. Заголовок: Re:
Вильгельмина Та мну и не сомневается, что ООС. Санзо связно думает только про свое невеселое прошлое. А чтобы канонный Санзо думал на эротишные темы... вообще представить не могу. Хотя... Бррр... Дохтур Нии и его руки ждут меня!
Шульдих содрогнулся от слишком резвого движения рта Рана и тут же, грубо собрав в кулак красные волосы на затылке мужчины, заставил его повторить. Фудзимия что-то неопределенно промычал, но повиновался. Телепат застонал. Черт возьми! Когда он зашел в японский бар в Лондоне, он меньше всего ожидал встретить там Рана Фудзимию. И не думал… Свободная рука красавца, стоявшего перед ним на коленях мужчины, скользнула под рубашку, мягко огладила ложбинку вдоль позвоночника. Ох… детка, повтори ещё раз!! Шульдих не понял, сказал ли он это вслух или кинул мысленно или Ран сам догадался, но сильные пальцы плавно проделали этот путь снова, настойчиво дернули вниз брюки и белье и жестоко сжали ягодицу телепата, впиваясь в плоть чуть ли не ногтями. Рыжий громко выдохнул. Он определенно не думал, что бывший лидер Вайсс слегка «оттаял» за время, прошедшее с последней их встречи. И уж совсем не подозревал, чем обернется пара чужих мыслей о сексе в голове «нового» Рана. Ох… Кроуфорд ему все мозги вынесет своей гребаной ревностью. Плевать! Мать твою, Фудзимия, кто тебя учил так сосать?!.. Ещё пара ловких движений, и Шульдих не выдержал. Но горячий рот не остановился, влажный язык не исчез, пока не слизал всю сперму. Ран поднялся и, угрожающе улыбнувшись, развернул телепата лицом к зеркалу. Тот даже не смог воспротивиться. Да и не хотел. Если красноволосый убийца вставляет так же, как сосет… Шульдих похотливо изогнулся, облокачиваясь на край раковины. Точнее, хватаясь за неё, чтобы не осесть на пол – коленки предательски дрогнули, когда сильная ладонь Фудзимии скользнула по внутренней стороне бедра, заставляя расставить ноги шире. Какой же шалавой он выглядел! Рыжий ухмыльнулся своему отражению в зеркале и тихо произнес: - А я всего лишь хотел поесть суши. И зашелся глухим смехом…
Пост N: 2128
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
24
Отправлено: 08.06.07 01:03. Заголовок: Re:
Драббл для Umbridge
ФАНДОМ: WK ПЕЙРИНГ: Кроуфорд/Шульдих РЕЙТИНГ: R, весь ушёл в жестокость СЛОВО: учебник ОТ АВТОРА: Я не медик, так что если сильно накосячила в описаниях - пардон, исправления приму с радостью.
За поворотом коридора раздался пронзительный короткий вопль, тут же перебитый звуком трещащих костей и рвущейся плоти. Кроуфорд не спеша завернул за угол – команда сделала свою работу. На его долю сегодня выпала приятная обязанность констатировать смерть цели. Можно сказать, он был доволен. Перед ним предстало весьма «вкусное» зрелище: две груды мяса, в котором угадываются кости, в луже крови и мочи. В коридоре повис отвратительный запах желчи и аммиака. Цель была рассечена надвое. Сильным ударом, не остановившимся даже тогда, когда лезвие оружия зацепилось за ремень. Рука, нанесшая удар, не замерла – продрала тело до конца, раскурочив брюшную полость человека. Глубокий разрез, чуть ли не до позвоночника. Вспоротая грудина, бессильно обмякшая диафрагма, отталкивающие рваными краями мышцы. И отвратительная рана на лице, видимо, нанесенная, когда убийца вытаскивал оружие. Над трупом стоял Шульдих и заинтересованно его рассматривал. - Это творчество Фарфарелло? – полюбопытствовал Кроуфорд. «Можно подумать, кто-то ещё здесь на такое способен», - телепату явно было лень говорить. - Надо отобрать у него этот клинок. «Что? Такие трупы – это не эстетично? Позволь не согласиться», - ухмыльнулся рыжий. Его взгляд скользит от вспоротого живота выше, равнодушно и методично всматриваясь в детали «картины». Сизые ленты кишок, наполовину вывалившиеся из живота, вспоротые и истекающие своими соками и продуктами человеческого метаболизма, печень, покрывающаяся белесой пленкой и нестерпимо смердящая, мерцающие бледные ошметки лёгких, покрытые красной сеткой капилляров и едва выглядывающие из решетки плоти и ребёр. И телепат, изучающий это месиво, точно учебник анатомии. - Где Берсерк? «Отправился убивать чересчур резвую охрану», - даже мысли рыжего текли лениво. Здесь больше делать нечего. Кроуфорд развернулся и собрался было уходить. - Брэд, - окликнул телепат. Пророк обернулся и удивленно приподнял бровь. Но Шульдих этого не увидел. Он присел на корточки возле трупа и, ничуть не брезгуя, запустил руку между двух легких. Изящные белые пальцы окрасились кровью. Цепким захватом они сомкнулись на темно багровом сердце чертовски правильной формы, слегка сжали его, но и этого хватило, чтобы лопнул один из желудочков. Маленький алый фонтанчик брызнул из этого куска плоти. - Смотри-ка, у него есть сердце, - Шульдих удовлетворенно убрал руку и, поднявшись, подошёл к Пророку. Тот лишь подумал, что одного сумасшедшего в команде ему хватало с лихвой. А телепат с горечью в голосе продолжил, указывая пальцем в грудь Кроуфорда, но не решаясь коснуться серой ткани пиджака, - Но есть ли оно у тебя?.. Окровавленная рука безвольно упала… В синих глазах мелькнула боль.
Пост N: 2135
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
24
Отправлено: 14.06.07 20:18. Заголовок: Re:
НАЗВАНИЕ: Утопия свободы. ЖАНР: просто рассказ... или эссе? или ещё что?.. ОТ АВТОРА: Написано давненько, года два назад. Но до этого имело рукописный вид. Написано кхм... по-детски. Но сильно править мну было и влом, и не увидела особого смысла. ПыСы: так вот откуда растут ноги моих "пистолетов"...
Шёл 1998 год. Он был писателем. Ему было 24 и его книги расходились на ура. Он писал про бывшего боевика, секретные службы, красивых женщин, казино и роскошь. Он был свободным литератором, обличал советскую власть, современную власть и распевал дифирамбы Западу, по примеру которого всем следует жить. В общем, был свободен от предрассудков, привязанностей, обязательств, слова и дел. Он был красив, умён, галантен и весьма популярен среди женщин. Он был не таким, как все; он был элитой. Он помнил старые времена и со всех сторон уже изучил новые, мнил себя интересным собеседником, знатоком современного искусства, а более того – литературы, предпочитая критиковать русскую классику. Он был блестящим молодым человеком нового тысячелетия, которое должно вот-вот настать. За спиной у него был филологический факультет МГУ, а впереди – светлое будущее. И у него было свободное прозвище – Че. Нет, не то сокращение узколобой серой массы от слова «что», а часть имени… Свободного имени! Че Гевара. Он и его друзья уже успели во всех подробностях узнать, что такое героин и СПИД, почему Дракула пил абсент с кокаином, а Каннский кинофестиваль – сборище субъективистов. Они были уверены, что лучшая музыка это Rolling Stones, Мадонна никогда не выйдёт замуж, а в России будет рыночная экономика. Они знали все клубы Москвы, верили в любовь с первого траха и стопроцентную защиту презервативов Durex. Они были непонятны обычным людям. Они были свободны. Могли сорваться в ночь. Просто уехать за город и смотреть на небо или кататься по ночной Москве, восхищаясь появляющейся ночной иллюминацией. Они могли не прийти на работу, просто потому что не хотели. Они знали английский и ездили на Кубу… Но самое главное, они знали, какова свобода на вкус.
Не замечая, насколько они обманываются.
Он трудом открыл глаза. Всё плыло. В какой-то миг он подумал, что ему повезло: у кресла высокая спинка и голова лежит на ней. Потом он понял, что это наоборот плохо… Он отодрал затылок от опоры, и перед глазами все поплыло окончательно. Внезапно на лоб легла холодная ладонь с бархатистой кожей, а нос уловил запах какого-то легкого алкоголя и цитрусовых еле ощутимых духов. От первого Че чуть не вывернуло, но он по опыту знал, что лучше, чем пиво, в похмелье мало что помогает, и постарался благодарно улыбнуться, не открывая глаз. - Возьмите, - прозвучал совсем рядом тихий женский шепот. Осторожный ровно настолько, чтобы не вызвать нового прилива боли. К тыльной стороне его правой ладони, безвольно покоящейся на бедре, прислонили стакан. Он пошевелил рукой, принял предложенное пойло и сделал пару глотков, всё ещё не открывая глаз. Рядом тихо шаркнуло, точно девушка собралась уходить. - Постойте, - прохрипел он, сам чуть не испугавшийся звуков своего голоса. Но не поблагодарить не мог. – Спасибо Вам. Он, наконец, открыл глаза и поднял голову, ища глазами свою спасительницу. Девушка показалась ему достаточно миловидной. Не красавица, но и не дурнушка: иссиня черные прямые волосы, восточный разрез темных карих глаз, приятные черты лица, роста невысокого, слегка полновата. Одета аккуратно, сразу и не скажешь, дёшево или дорого. Она ему понравилась?.. Пожалуй. Он вдруг захотел ей рассказать, почему так по-свински напился. Захотелось ей поплакаться, проявить перед ней свою слабость. Отчего-то это не показалось ему зазорным, хотя он считал слабого мужчину отвратительным, а плачущего – падшим. Так считало всё его окружение, а потому… Она показалась ему чуть ли не Девой Марией, хоть он и не верил в Бога. Захотелось ли ему тогда, чтобы она стала его девушкой? Он не знал. Да ему и не нужно было это осознавать. - Послушайте… - Можно на «ты», - перебила она. - Послушай, как тебя зовут? – поинтересовался он. - Марина, - отозвалась она. - А я – Игорь, - ему показалось просто неприличным представляться ей прозвищем, пусть даже таким. Он улыбнулся. Отчаянно захотелось исчезнуть из этой квартиры, где он вчера так набрался со своими друзьями, что не мог даже вспомнить, когда здесь появилась эта девушка. – Не хочешь уйти отсюда? Я устал… Девушка только тихо улыбнулась. - Пойдём, - она уже стояла в коридоре и обувалась. - Постой… - он помнил, что вчера пришёл после спортзала, со спортивной сумкой. Нужно было её забрать. Хотя кошелек и мобильник с ключами он уже нащупал в своих карманах. - Нет времени! Да тебе ничего и не нужно здесь, - странно прикрикнула она на него. И он плюнул на свои вещи. Через три минуты они уже выходили из подъезда.
Он так и не понял, как и зачем она появилась на квартире его друзей. В голову лезли идиотские предположения, что это его ангел хранитель спустился на землю. Впрочем, он узнал, что она знакома со многими из его окружения, но близко – не с кем. Она заглядывает к кому хочет и когда хочет, но никогда не приходит туда, где её не хотят видеть. Она изучала культуру: специализировалась на Азии, а точнее – на Японии. Древние традиции, памятники литературы, архитектуры, сложившиеся обычаи и менталитет японцев – всё это безумно занимало её. Он пару раз бывал у неё дома. И точно попадал в другой мир, где всё содержалось в таинственном порядке. Она была единственным ребёнком в достаточно богатой семье. Ей принадлежали две комнаты, которые были и между собой соединены дверью. Даже не так, просто перегородкой, как в японских домах. Он не знал, как они называются. И если первая комната пугала лишь абсолютным порядком и длинным рядом настоящих нэцке, то вторая была практически музеем. Он не знал, откуда она добывала все эти вещи. Она как-то обмолвилась, что в Японии у неё живёт дядя, но неужели у мужчины в возрасте есть время выискивать национальные японские платья, маски и веера?.. Он видел эту комнату лишь мельком. Марина могла часами распинаться на любимую тему, но не любила показывать эти вещи, точно они были частью её. Кто знает, кто знает… Для него она была сплошной загадкой. Добрая, отзывчивая, внимательная, хозяйственная, уверенная в себе. Он никогда не видел гримас злости или недовольства на её милом личике, никогда не получал отказа, если хотел встретиться. У неё, казалось, не бывало столь модных депрессий или головной боли не ко времени. Но он никогда не понимал её неожиданных переходов от темы к теме, долгих пауз, пристальных взглядов. Иногда ему казалось, что он разговаривает с куклой. Но, черт возьми, эта кукла захватила все его помыслы. Он нашёл, наконец, хорошую работу со стабильным высоким заработком, чтобы водить её на премьеры новых фильмов и спектаклей, угощать её ужинами в модных ресторанах, дарить дорогие подарки – делать их встречи маленькими хрустальными сказками. Он перестал изредка баловаться травкой и «дорожками». Он забыл многих старых «знакомых». Где-то там осталось прежнее пижонство, лихачество на дорогах и периодические запои «по моде». Книги его стали более идейными – он завязал с простыми «экшнами» и перешёл на мистические романы. Да и писал он теперь больше для себя. Родители были рады и прочили её ему в жены. Он, в общем-то, был не против. Но она… Ни разу она не разрешила ему больше, чем дружеские объятия, поцелуя, значившего бы больше, чем приветствие. Откуда взялись подозрения, что они не просто друзья, он не понимал. Иногда ему казалось, что она просто смеется над ним. И была тема, которую он старался не затрагивать с ней. Он по-прежнему считал себя свободным. Он думал, что знает, что такое свобода. Она лишь загадочно и иронично смеялась, заставляя его краснеть и чувствовать себя ребёнком.
Они были знакомы около двух лет.
Весна шла к концу. Солнышко уже начинало недобро припекать. Он позвонил ей пару часов назад. И вот они уже сидели в кафе, попивая кофе и пряча глаза за тёмными очками. Сегодня он выбрал самую нелюбимую свою тему. Последнее время ему стало казаться, что работа, друзья, родители – всё посягает на его свободу. Но ей он доверял. Она никогда не говорила ему, что делать в той или иной ситуации. Она как-то сказала: «Любое решение – только твоё решение. Оно ни от кого не зависит». Она спокойно выслушала его «исповедь». - В Японии отцвела сакура, - зачем-то сказала она, делая небольшой глоток чая. Че насторожился: она редко уходила от ответа. - Правда?.. - Дядя звонил вчера. - Кхм… - и они замолчали снова. «Сакура? Сакура… при чем здесь это дерево?!» - не мог понять он. - Пойдём отсюда, - попросила она через минут пятнадцать молчания. – Я знала. Он же знал, что нет смысла уточнять её знание: она продолжит, когда сочтёт нужным. Он расплатился и вышел вслед за ней на улицу. Она повела его в один из старых переулков, а потом на крышу одного из аккуратненьких трёхэтажных домов. Он и не знал, что в центре ещё остались такие крыши и такие дома… Для него это было похоже на какую-то романтическую эскападу. И мысль о том, что она просто хочет признаться в своих чувствах, прочно засела в его голове. Он уже позабыл, о чем хотел говорить с ней сегодня. Крыша оказалась пологой, а вдоль края шли высокие перила, точно её постоянно использовали как место для прогулок. Но он этого она не казалась менее заброшенной. Черная витая ковка перил завораживала недобрыми изгибами и заставляла не смотреть на себя, но на соседние крыши, поверх города и на небо. Че внезапно понял, насколько красив их город. Она же лишь отошла на пару шагов и достала из сумки … пистолет. И он испугался. - Что… - попытался спросить он, но наткнулся на смешливое безразличие в темно-карих глазах. - Свободы не существует, - заговорила она. Тем же тоном, что и несколько минут назад вспоминала о цветущей сакуре. – Люди не хотят свободы, - пистолет в её тонкой руке мерно раскачивался, а она медленно подходила к нему. – От рождения и до самой смерти одни люди сдерживают свободу других. Ты не принял за свою жизнь ни одного свободного решения. Я – тоже, - её улыбка не была грустной или веселой, она была милой и пустой, неживой. – Человек становится свободным только когда… Её рука легла на его ладонь, а он не мог даже сморгнуть. Её кожа приятно холодила. Как и вложенная в его ладонь рукоять пистолета… Её руки сжали его руку в кулак и приподняли его вместе с пистолетом так, чтобы безучастное дуло упёрлось в висок.
… когда решает жить или умереть. Нажмешь на курок?
Её смех тихим ручейком убегал куда-то вдаль, а вся его жизнь обрушивалась вниз с этой крыши. Ладонь неприятно вспотела, палец на курке принялся дрожать. Он не знал, здесь ли она ещё. Сам он был далеко… Нажать на курок. Так просто и – свободно. И высокое безразличное небо. Легкий ветерок, мягко обдающий своей лаской лицо. Теплые лучики вечернего солнца на коже. Ты не свободен. Но…
ну не "по-детски". Просто в рассказе реализуется картина романтического восприятия мира.
ИМХО: Идея реализована интересно, но некоторые места мне не оч нравятся. Развитие главного героя показано не слишком хорошо, а вот характер героини - наоборот. Удачно. Но да, конфликт романтический)))
И да: начало похоже на Пелевина немного))) + 1998 год - эт не поздно ли? (для характера описываемых событий)
Не хочешь попробовать написать на ту же тему (свобода - НЕсвобода) ещё один рассказ, чтоб посмотреть, как изменилось восприятие этох категорий (интересно, имхо).
Если я уже надоела со своей псевдокритикой - только скажи))
Пост N: 2148
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
24
Отправлено: 17.06.07 00:38. Заголовок: Re:
Вильгельмина пишет:
цитата:
Если я уже надоела со своей псевдокритикой - только скажи))
Не надоела_))) Вильгельмина пишет:
цитата:
некоторые места мне не оч нравятся
Хех. Мне тоже некоторые не нравятся... Вообще-то, с героем вышел косяк, эт да. Чего-то там посередине не хватает ему для образа.
С годом-то не проблема: долго ли переставить. Но не сильно. Положим, 2000.
Вильгельмина пишет:
цитата:
Не хочешь попробовать написать на ту же тему (свобода - НЕсвобода) ещё один рассказ, чтоб посмотреть, как изменилось восприятие этох категорий (интересно, имхо).
*записала на корочку... мну попробует... как только будет время дочитать Фромма. Я его уже и так, и эдак... интересный он, но тяжкий. Та ещё сессия тут...*
С годом-то не проблема: долго ли переставить. Но не сильно. Положим, 2000.
я имела в виду назад)) Хельга пишет:
цитата:
*записала на корочку... мну попробует... как только будет время дочитать Фромма. Я его уже и так, и эдак... интересный он, но тяжкий. Та ещё сессия тут...*
ыыы))) удачи) кста: в сессию часто новые/гениальные идеи приходят) так что лови их.
Пост N: 2150
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
24
Отправлено: 17.06.07 15:13. Заголовок: Re:
Вильгельмина Эт точно!_)
Продолжение пьянки...
Драббл для Юца
ФАНДОМ: WK ПЕЙРИНГ: Кен/Хлоэ РЕЙТИНГ: недо-R СЛОВО: клаустрофобия ОТ АВТОРА: автор - дурак... Определенно. Они оба слегка в ООСе. Кажется. Короче, я запуталась сама. Вполне возможно, будут ещё варианты._)
Кен сидел на холодном кафеле ванной и методично вычищал когти багнаков. В раковине под струей теплой воды грудой валялись джинсы и рубашка. Из-под них вытекала слегка розовая вода. В этот раз было слишком много крови. Она въедается не только в руки… Кена била мелкая дрожь. Сейчас мелкая… На этот раз их ждали. Или же охрана всегда была такой бдительной. Или же Юки что-то неверно рассчитал. В общем, из двух групп «повезло» им. Он и Хлоэ должны были перекрыть выходы из офисных помещений через склады. И перекрыли.
Когда они прошли все складские помещения, остался только длинный узкий коридор к лифтам в офисы, встретивший их автоматными очередями. Нет, хлопок закрывшейся за спиной двери не оглушил Кена. Но показалось, что стены разом начали давить. И вот тут его «сорвало»… Он остановился, только когда несколько раз подряд ударил «когтями» о стальной стебель розы Хлоэ. Практически сразу нахлынула эта дрожь, да такая, что багнаки задребезжали по стеблю. - Не знал, что ты страдаешь клаустрофобией. Но впечатляет, - с усмешкой прокомментировал Хлоэ и ушел в темноту, к лифтам, чтобы открыть им выход, оставляя Кена наедине с удушающим запахом свежей крови, текущей по рукам и лицу влагой и смачным хлюпанием в ботинках. Через пару минут Ран сообщил, что цель уничтожена. Кен уходил, оставляя за собой длинную цепочку кровавых следов. Здание они тоже уничтожили. На этот раз.
Кен отложил один багнак в сторону, завернул его в ткань, чтобы не запачкать вновь. Взгляд упал на две широкие полосы крови на бледном кафеле. Он снова «слетел с катушек». Но теперь уже не переживал по этому поводу. Он снова оказался в «команде», не только потому что жаждет наказывать тех, что сумел уйти от правосудия, не только для того, чтобы поддержать Рана в его бесконечной борьбе, но и потому, что он любит убивать. Парень поднялся с пола и, выключив сперва воду, выжал свои вещи, валявшиеся в раковине, не глядя, кинул их в корзину, стоявшую у двери, - пусть дальше «развлекается» химчистка. Кен облокотился на раковину и принялся всматриваться в своё отражение. С каждым разом принимать эту «любовь» становилось все проще. Он жестоко улыбнулся. Юный убийца боялся. Он боялся того, что не сможет удержать себя в рамках. И поражался, что это бешенство и жажда убийства заключены в столь малом пространстве, как его тело. Они метались внутри него, исходя легкой паникой, точно страдающие … - Кен! У тебя тут новых приступов не началось?! Уже полчаса в столь небольшом замкнутом пространстве… Дверь бесцеремонно открылась и легко захлопнулась за спиной вошедшего. Блондин смеялся. - Что-то случилось? – голос Кена был низким и злым. Он явно не был готов разговаривать сейчас с кем бы то ни было. А уж более всего – с Хлоэ. - Да, - серьезно ответил он. – Я хочу в душ. И принялся раздеваться. Вот так просто, точно его, Кена, здесь не было. Или… - Умоляю, не смотри на меня так зло. Какой ещё смертный грех я совершил? – поинтересовался он, повесив рубашку на крючок и поворачиваясь к Кену лицом. Голубые глаза иронично блеснули. – Позволь напомнить, что сегодня убивал ты. И зверь бьется в глубине, под тяжестью оков. Ему страшно внутри, в плену давящих стен души Кена. Он боится, что ему не дадут убить снова, и он погибнет. Но убивать Хлоэ тоже нельзя. Достаточно будет… Кен ударил с правой руки в грудь мужчины. Тот, кажется, ожидал чего-то подобного. Прочел это в его глазах. Напряг мышцы торса. Но не ожидал такой силы… А потому отшатнулся и прислонился к двери, кашлянув – удар выбил воздух из легких. - Что ты можешь знать?! – не сдержался парень и, подойдя ближе, прижал мужчину локтем к двери. Хлоэ ухмыльнулся и провел рукой по волосам Кена, стирая с них кровь. Его глаза все так же смеялись. А на бледной ладони заалели темные пятна. - Достаточно. Я был там. Я знаю, как ты можешь убивать. - Нет! – Кен надавил сильнее, не задумываясь, что и зачем он отрицает. Хлоэ пожал плечами и резко оттолкнул Кена. Тот упал, но не растерялся: сбил блондина подсечкой и навалился сверху. - Какого … ? – поинтересовался Хлоэ. Он был удивлен. Но быстро пришел в себя, и огонек снисхождения появился в его взгляде. Сильные пальцы блондина зарылись в окровавленные темные волосы Кена и легли на его затылок, а затем неожиданно притянули голову парня точно для поцелуя… Именно для этого. Но когда уверенные губы коснулись губ Кена, тот не сразу понял, что происходит. Потом уперся руками в грудь Хлоэ, пытаясь оттолкнуть его, но блондин не позволил. Хуже того, умудрился перекатиться и сам придавил Кена к полу. Настойчивый язык умело прополз между плотно сжатых губ и принялся ласкать, заставляя расслабиться. Какого … ? Поцелуй прервался так же внезапно, как и начался. Кен против воли едва не потянулся за ускользающими губами. - Что такое, Кен? – «Испугался?». Хлоэ не закончил фразы. Усмешка его была похабной, а парень все не мог сконцентрировать взгляд на этой наглости, видя только легкий изгиб губ. - Дурак! – коротко подытожил парень. И чуть приподнявшись на локтях, поцеловал мужчину сам. По телу заскользили сильные руки, ощутимо сжимая в своих объятиях. Грубо. Что ж, Хлоэ, ты прав. Я страдаю клаустрофобией. Там, глубоко в душе. Я боюсь оказаться в клетке, боюсь оказаться раздавленным темнотой. В эту темноту я затащу и тебя, раз ты предлагаешь…
Пост N: 2151
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
24
Отправлено: 17.06.07 19:42. Заголовок: Re:
Вильгельмина пишет:
цитата:
До этого как-то не очень. Не очень выразительно.
До этого меня вместе с Кеном била дрожь_).. Посмотрю, попробую что-нить исправить. Хотя с другой стороны, это ж кусок миссии. Куда там ему выразительности. Кен особыми творческими наклонностями не блещет.
Вильгельмина пишет:
цитата:
И романтично)))))
И романтишно-эротишной Хлоэ шляется кругами - фиг поймёшь, что он хочет
Это мну опять начиталось Камши и от светлого образа Рокэ всё скашивается в романс... Эх!_) Спасиб_)))
Пост N: 2161
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
26
Отправлено: 20.06.07 00:07. Заголовок: Re:
Драббл для себя и общества.
ФАНДОМ: WK ПЕЙРИНГ: Шульдих и Кроуфорд/Айя ТАЙМ-ЛАЙН: Где-то в Капители. СЛОВО: на фиг слово... не задумывалась как-то. ЖАНР: кажется оно это... пвп. РЕЙТИНГ: Где-то на грани R и NC-17. Или всё-таки последнее?..
Темнота бьет по глазам, плотный удушливый дым, отдающий потом и табаком, убивает обоняние, слух режет вой динамиков, а всё внутри содрогается с каждым ударом басов. Фудзимия поморщился. Но цель – здесь. Её нужно найти и уничтожить. Он шагнул в объятия ночного клуба.
«Кроуфорд», - Шульдих опустился на соседний стул и со звоном поставил коктейль ярко зеленого цвета на стол. Пророк вопросительно поднял бровь. - Я отчего-то был уверен, что удел Вайсс – заниматься самоистязанием и бродить ночью по миссиям, а не по ночным клубам. Телепат кивнул на танцпол, который был весь как на ладони. Кроуфорд с удивлением, о котором, конечно же, никто не узнал, разглядел красную макушку лидера Вайсс. Да, выглядел он по-клубному, но выражение лица Рана Фудзимию явно менять не учили. - Он на миссии, - подытожил пророк. - А мы – нет, - широко ухмыльнулся Шульдих. Телепат был несносен, но он умел хорошо отдыхать.
Фудзимия методично и, как ему казалось, незаметно продвигался через танцпол к lounge и vip-зонам. Наверняка цель находится там. Он был недоволен: Персия дал на выполнение миссии всего несколько часов, не озаботившись объяснить, чем обусловлена такая спешка. Особого плана не было. Были только яд и необходимость «дружелюбно» пожать руку жертве, заговорить зубы и тихо исчезнуть. И Йоджи был болен. Неудачный план. Подлый. Не показательный. Но пока что всё шло по нему. Пока по груди не прошелестело навязчивое липкое прикосновение. Фудзимия было дернулся заломить запястье наглеца и очистить себе путь, но... Напротив него стоял Кроуфорд. И улыбался так, точно нашел новую игрушку. Плохо. - Я здесь не… «Нам неважно, почему ты здесь, - в голове послышался голос с лёгкой ехидцой, а на бедра легла пара мужских ладоней. Фудзимия замахнулся для удара, но его предупредили. – Не советую. На «огонек» явится охрана, выпроводит тебя, а твоя цель отправится гулять подальше отсюда, - его бедра потянули назад назад, плотно прижали к бедрам телепата, а горячее дыхание мужчины ощущалось где-то на шее. Грубые губы мягко коснулись кожи, а руки повелительно повели бедра вправо, в такт бушующей кругом музыки. – Ну же, детка, а знаю, что ты не деревянный. Танцуй», - бёдра под руками Шульдиха пошли восьмёркой. Кроуфорд подошёл ближе, его рука сползла на поясницу, а вторая легла на подбородок и подняла его вверх, заставляя смотреть ему в лицо. - Что вы тв… - закончить Айе пророк ему не дал. Властно накрыл его губы своими и настойчиво проник языком глубже. Жестокая хватка на подбородке не давала сжать зубы. «Не переживай так, Фудзимия, нам много не надо», - смеющиеся и «урчащие» чужие мысли в голове. И паника в своих мыслях. Зубы на коже, на шее. Уверенный язык хозяйничает во рту. Ладонь на бедрах. Уже ощутимо желание телепата. И не можешь не двигаться под этими уверенными ладонями. Так заманчиво – сделать новый виток. Рука Кроуфорда под майкой. Отвращение, неприязнь и странное тепло от их прикосновений. Здесь же люди… «А ты ещё не заметил, сладкий? – шершавый язык оставил широкую влажную дорожку на плече. Чьи-то руки терзают ремень. Утробный смех. – Тут царят весьма развязные нравы. Никто нас не остановит» Убить! Рука лезет в карман, выуживая кольцо с ядом. Но телепат отбирает безделушку, прижимает пойманную ладонь к своей заднице, заставляет сжать пальцы. Под ними неслышно скрипит кожа брюк, а Шульдих прерывисто выдыхает в затылок. «Потом отдам», - едкое замечание. И горячая ладонь на груди, ловкие пальцы сжимаются на соске, дыхание отчего-то ныряет вниз. А поцелуй прекращается лишь на секунды, чтобы сделать вдох. Ноют губы. Нет, не сдаваться! Фудзимия попытался ударить Кроуфорда, но тот тут же поймал его руку. «Расслабься и получай удовольствие», - посоветовал телепат, ощутимо прижимаясь к телу красноволосого убийцы своей эрекцией, бесстыдно заметной даже через два слоя ткани. Язык рыжего скользнул в ушную раковину мужчины. По телу Фудзимии пробежала дрожь, колени предательски подкосились, и он рефлекторно схватился за плечо Кроуфорда, чтобы не упасть. Неожиданно мягкая ладонь опускается вдоль тела, заползает в брюки, под белье, плотно облегает плоть. Вовсе не такую спокойную, как следовало бы. Тебя практически насилуют два твоих врага. Мягкой громкой волной – музыка в ушах. За ней не слышно срывающихся стонов. Но не стоит надеяться, что их не услышат они. Плавные движения. Бешено колотится сердце. Медленно двигается ладонь Кроуфорда. Не поддаваться – невозможно. «Ты опять проиграл нам», - злость вздыбится в душе в ответ на мысли телепата, но тело не может остановиться. Поздно. Бедра уже качнулись навстречу руке пророка, ладонь мягко передвинулась выше по плечу пророка, пальцы безвольно чертят узоры на шее Кроуфорда, а вторая рука безотчетно поглаживает бедро Шульдиха. И их прикосновения, скользящие по уже голой груди. И решительные пальцы, взявшие плоть в кольцо. И новые толчки навстречу этим пальцам. Всё более частые. И внезапное – освобождение.
Руки исчезли, ему дали осесть на пол. На колени упала майка, в ладонь зажали кольцо. «Иди, уничтожай свою цель». Как?..
Цель уничтожена.
- Ты садист, Шульдих, - Кроуфорд подходит к столу и, не спрашивая, делает большой глоток из бокала с коктейлем телепата. Пророк сжимает в руке влажную салфетку: только что стёр с руки сперму Фудзимии. - Хочешь его всего? – голос рыжего звучит глухо. Не потому, что он молчал всё это время. Просто у него так же пересохло горло, как и у пророка. Голос рыжего звучит глухо и похотливо. - Да.
Пост N: 2165
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
26
Отправлено: 22.06.07 18:17. Заголовок: Re:
Драббл для команды страждущих и переживающих... а то меня обвиняли в бессердечности и в том, что издеваюсь над Шульдихом и Кроуфордом. Так что - вот_)
И для Arena ПЕЙРИНГ: Шульдих/Кроуфорд РЕЙТИНГ: PG-13 СЛОВО: кисточка
- Ты можешь объяснить, зачем ты это сделал? – Кроуфорд невозмутимо поправил очки и, остановив машину на светофоре, с непониманием посмотрел на Шульдиха. - Мне было скучно. Изволь не делать вид, что не понимаешь, - голос телепата звучал чертовски зло, но через нотки недовольства проскальзывало удовлетворение, окращенное в жестокий цвет мазохизма. Да уж, клюшка встретила его весьма тепло. Пожалуй, синяк на пол-лица ему обеспечен. Рыжий одним движением захлопнул откидное зеркальце в машине. Светофор загорелся. - Кхм… - конечно, Кроуфорд понимал. Он прекрасно знал, что такое азарт и игра. Для них, убийц, вынужденных изображать бесстрастность и беспрекословное повиновение, такие игры – наркотик. Телепат ухмыльнулся: они избежали промывки мозгов в родной альма-матер, чтобы стать наркоманами. Да, он чертовски «языкаст» сегодня. Даже в мыслях. Все они немного эмпаты. А Шульдих – более остальных. Ему сложно даже отделить мысли от чувств. Но им запрещено чувствовать самим. И вот… Тонкая струйка чужых страданий будоражит кровь, а когда взрывается целый фонтан, нет, надвигается цунами ощущений, в голову бьет адреналин. Миллионы маленьких кисточек щекочут всё естество.
Телепат медленно прикрыл глаза и сам вряд ли заметил, что, даже при мыслях о произошедшем, его дыхание меняет свой ритм. И всё более трудным становится сохранять спокойствие…
Руки начинают трястись от удовольствия, тело заходится в предвкушении, эндорфины заводят бешенный хоровод. Напряжение бушует в каждой клеточке. Восторг и порочная томящая радость, бесцеремонно требующая выхода, неимоверно эротичная и возбуждающая. Тягучее томление и пламя азарта. Жажда… И под конец – взрыв, окрашенный предсмертной паникой или крайним отчаянием. И пусть у этих игр высокая цена! Он уже отплатил сполна и имеет право жить за чужой счет. Ликовать и наслаждаться, прожигая чужие жизни. Пусть у этих игр высокая цена! Он не знал более ничего, что несло бы с собой такую какофонию эмоций, телесного напряжения и феерии. Кроме… Телепат лениво улыбнулся, едва-едва приподнимая веки.
И его пальцы шелестят по бедру Кроуфорда. Легко будоражат, как прикосновение миллионов маленьких кисточек. И руки пророка вздрагивают на руле. - Прекрати, - жесткое… с тенью нерешительности. Ведь он знает, почему.
Пост N: 2169
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
26
Отправлено: 23.06.07 22:38. Заголовок: Re:
Драбблы для Вильгельмина_)))
ФАНДОМ: WK ПЕЙРИНГ: Йоджи/Оми РЕЙТИНГ: не ниже PG-13 СЛОВО: аспирин
Вариант1 - стеб Как только Оми осознал, что проснулся, мир раскололся на пару тысяч кусочков. Со звоном и треском. В голове будто крутился клубный шар, сверкая гранями. И шумело, кстати, примерно так же, как и в любом уважающем себя клубе… Логичный, но чересчур сакральный вопрос «почему?», парень отложил на потом, как только полегчает хоть немного. Но спасения не было… Оно виделось Оми только в таблетке аспирина. Для этого надо было встать и дойти до кухни. А вылезать из постели не хотелось: в ней было тепло и уютно. И она сладко пахла… Стоп! Сладко? Да ни разу! Она пахла табаком, точнее, теми самыми сигаретами, что курит Йоджи. Парень понял, отчего так отвратительно вяжет во рту. Определенно, нужно искать спасения и память, которая совершенно не собиралась являть ему прекрасных видений вчерашнего вечера. Оми осторожно приоткрыл глаз…
Через несколько минут, пару падений, доверительных объятий со стенками и перилами, юный борец за справедливость достиг своей цели. И, когда счастье, казалось, было уже так близко, его аккуратно обняли и поцеловали в висок. От неожиданности он вздрогнул и выронил таблетку. - Что это ты тут творишь? – голос Йоджи был каким-то… Да какой тут, на фиг, голос! Какого черта делают руки блондина! А руки блондина уверенно развернули его лицом к мягкому прищуру зелёных глаз и опустились на столешницу за его спиной. Йоджи нависал над ним и… - Аспирин… - начал было фразу Оми, но тут же замолк, испугавшись собственного сиплого голоса. - Кхм… - блондин ухмыльнулся, а завораживающая зелень глаз внезапно оказалась очень близко. Мягкие гибкие губы Кудо на секунду коснулись губ Оми, а потом будоражащий шепот доверительно сообщил: - Я знаю пару более интересных способов избавиться от головной боли. И правда, боль как рукой сняло – вытеснило адреналином. Оми заозирался в поисках спасения уже от этой напасти и наткнулся взглядом на календарь на стене… Вчера было… Ничего себе, справил совершеннолетие!
Вариант2 - ангст Цукиено не хотел заходить в эту комнату. Нет, не потому что было неприятно там находиться, а потому что Йоджи меньше всего на свете хочет сейчас видеть именно его, Оми. Так Кудо напивается, только когда призраки прошлого не ограничиваются просто словами, а начинают обнимать и манить за собой. Оми не думал, смог ли бы он пожертвовать жизнью, чтобы все эти алчные кредиторши, которые не хотели покидать Йоджи, убрались, но точно знал, что Кудо однажды пожертвует. Правда, ради того, чтобы присоединиться к ним. Юный убийца не хотел видеть глубокое страдание на лице блондина, а тот совершенно не хотел показывать свои терзания человеку, который теперь нередко согревает его постель. Просто потому, что Кудо так привык, просто потому, что Оми не сможет удержаться от утешения и равновесие снова обрушиться. Цукиено не хотел идти в эту комнату. Но больше некому, а блондин уже начинает бессознательно стонать от приближающегося похмелья. И побоев Айи. Иногда красноволосый лидер не может сдержать себя. Он ненавидит Йоджи за то, что он смеет переживать те эмоции, которые грызут душу Фудзимии: переживать их так явно и открыто. И он бьет… Айя, а ты не пробовал быть более открытым? Тебе, возможно, это помогло бы. А Йоджи – не помогает. И кокон не поможет. И то отвратительно светлое и радостное чувство, которое захлестывает Оми, когда он видит редкую настоящую улыбку блондина, - не поможет. Только ещё больше разозлит. Кудо не хочет никого добавлять в сонм своих «кошмаров». Точнее, он оставляет привилегию мучить себя лишь одному единственному чудовищу. Аска. Так её зовут. В его глазах – отчаяние и бесцельная решимость. Всегда. Даже когда сильные руки неуверенно скользят по тонкому телу любовника, а губы играют с его губами. Поэтому Оми занимается с Йоджи сексом с закрытыми глазами. Кудо не должен увидеть жалости в пронзительных голубых глазах. Оми тихо вздохнул, взял аспирин и стакан воды и пошел в ту комнату.
Йоджи лежал на своей кровати, слегка поджав ноги. Дыхание его было тяжелым, правая рука осторожно обнимала ребра. Глаза его были закрыты, но вряд ли он хотел кого-то обмануть. Просто так меньше мерцало перед глазами. Наверное. Или лучше было видно призраков. Оми судорожно выдохнул и постарался нацепить маску безразличия. Поставив стакан на стол и оставив рядом таблетки, он развернулся к двери и собрался уйти. - Оми? – мягкий усталый до безумия голос. Дыхание замирает и Цукиено знает, что не сможет сейчас смотреть на Кудо. Потому что в глазах стынут непрошенные слезы. «Отдыхай, Йоджи. Ты же не примешь моей помощи».
Ух ты, какие драбблы)))) Спасиб тебе, мне нравиццо. Очень. Похмелье у Оми... Первый рассмешил))) Йоджи прямо подгадал момент: в совращении малолетних теперь не обвинят)) Ну ангст у тебя всегда удачно получается)) Ток вот Ран - прям садист какой-то) + имхо оба драббла очень даже IC.
Пост N: 2173
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
27
Отправлено: 24.06.07 21:32. Заголовок: Re:
Драббл уже не помню, для кого.
ФАНДОМ: WK ПЕЙРИНГ: Конь/Ран, Пешка/Вишня СЛОВО: вишня ИСТОРИЯ: вообще-то, это первый в моей жизни заказ на драббл. Но, так как я, до сих пор, кстати, в сложных отношениях с Крашерскими драмами, то написала его только сейчас, год спустя, практически.
Юуси схватил с блюда ягоду и отправил в рот. И, хотя он был в комнате один, не преминул заметить вслух: - Вкусная. Ран, только что зашедший на кухню, вопросительно поднял бровь. - Вкусная черешня, - повторил Юуси и протянул тарелку с ягодами Рану. Тот взял горсть и тут же отметил: - Это вишня. Упрямая морщинка появилась на лбу Юуси, Ран же остался спокоен. Он пересек кухню и встал рядом с раковиной, побрасывая косточки в ведро, стоящее под ней. Горсточка в его руке потихоньку таяла. - Это черешня, - надавил Юуси. - Какая же это черешня? Я понимаю, не хочется признавать, что ты совершенно не разбираешься в плодово-ягодных, - Ран ухмыльнулся, предвкушая бурю, в то время как его голос сам он внешне являл образец невозмутимости, - но это – вишня. Юуси подошёл ближе и навис над облокотившимся на столешницу мужчиной. Голос его звучал уже тонов на пять выше: - Я сказал, это черешня! Я достаточно в этом разбираюсь! - Черешня, говоришь? Ну-ка, - Ран разгрыз последнюю оставшуюся в руке ягодку пополам и выкинул косточку, - попробуй-ка ещё раз, - красноволосый красавец положил мякоть себе на язык и, схватив Юуси за ворот, притянул его к себе. Последовал долгий поцелуй…
Пешка радостно вбежал на пустую кухню и тут же счастливо воскликнул: - Вишня!! – и склонился над почти полной тарелкой ягод. – Ммм! Обожаю!.. Через четверть часа содержимое тарелки мерно путешествовало по желудку мальчишки, а тот развалился на стуле, блаженно улыбаясь. Вишня оказалась чертовски вкусной!
Пост N: 2175
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
27
Отправлено: 24.06.07 22:28. Заголовок: Re:
Вильгельмина Я чувствую, инфаркт случается у половины, начинающих чтение с пейринга_) Я вообще не понимаю, почему в шахматах Рыцарь переводится как Конь._) Так что да. Вильгельмина пишет:
цитата:
Ток вот у Пешки там не случилось ничего с желудком (и всем ЖКТ) после поедания тарелки вишни?...
Об этом история умолчала. А что-то должно случаться? Со мной ничего не случается_) Или ты намекаешь на то, что я криво построила фразу и Пешка схрумкал тарелку? *механизЪмы в голове скрипят... экзамен скоро....*
Пост N: 2179
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
27
Отправлено: 25.06.07 23:15. Заголовок: Re:
Драббл для Redhaired Cat
ПЕЙРИНГ: Мэнкс/Бирман СЛОВО: Йоджи
На улице было невообразимо жарко, а в кабинетах – непозволительно холодно. Кондиционеры работали вовсю. Мэнкс закончила перебирать утренние отчеты, составила список дел на сегодня для Такатори-сама и, отдав его начальнику, собралась было устроить себе небольшой перерыв, как в приемную вошла Бирман и, кинув на стол очередной отчет о своих «подопечных», слегка присела на край стола и как-то сокрушенно покачала головой. Мэнкс недовольно посмотрела на девушку, но, в конце концов, сжалилась из рациональных соображений: после последних перестановок в составах групп, Вайсс стали намного сильнее. Такатори-сама уже несколько раз намекал, что вскоре ей придётся работать с ними. Кроме того, Бирман больше не с кем было поделиться. - Что-то случилось? – «полюбопытствовала» красноволосая красавица, аккуратно передвигая папку на край стола. - Нет, - Бирман говорила спокойно и достаточно тихо, заставляя прислушиваться к своим словам. – Просто устала. Мэнкс ухмыльнулась, поднялась и, оправив юбку, обошла стол. - А всё-таки? – надавила она. - Кхм… У нас с тобой трудная работа. В плане… мужчин, - Бирман пристально посмотрела ей в глаза. - Не понимаю, - недовольно ответила Мэнкс. Бирман многозначительно покосилась на дверь кабинета Такатори: - Правда? – Мэнкс почувствовала, как её заполняет злость. Но Бирман вовремя продолжила: – Это хорошо, когда мужчины проводят грань деловых отношений, - она тоже поднялась и подошла ближе. – Но когда тебя встречают восторженной улыбкой и парой комплиментов, тяжело оставаться просто информатором. Даже зная, что это – дежурный антураж. Голос Бирман тяжелеет, хотя лицо не выражает ничего. Их так учили. Они должны быть смертельно опасными куклами; но они и – женщины. А потому в глазах мелькает неразличимая тень страданий. Мэнкс медленно опускает ладонь на правое плечо девушки, осторожно ведет вниз дорожку прикосновения. У Бирман такая шелковистая кожа… - Кто-то из них? Мэнкс понимает. И знает больше, куда больше. Кто-то из Вайсс – всего лишь замена. И это даже неплохо. Но это – запрещено, а потому… Но спросить, чтобы знать, кого опасаться! Или спросить, чтобы знать, с кем можно рискнуть, если не боишься. Встать практически вплотную, шепнуть на ухо, едва слышно… - Кто? И получить в ответ такое же беззвучное: - Йоджи. - Анооо… - глубокое тягучее мяукание. И единственная помощь, которую примет Бирман, и единственная плата, которую берет Мэнкс за свою «женскую» дружбу: глубокий напористый поцелуй.
Пост N: 2200
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
27
Отправлено: 01.07.07 17:09. Заголовок: Re:
Драббл для Redhaired Cat
ПЕЙРИНГ: Мэнкс/Бирман СЛОВО: Йоджи Вариант 2. Стебный. *что-то повело меня_)*
Бирман вела машину чересчур нервно. - Ну, успокойся, - повторила уже который раз за последние десять минут Мэнкс, сидящая на пассажирском и уже вполне осознавшая, что значит «место смертника – рядом с водителем». - Я спокойна. Как удав, - сообщила Бирман и вильнула рулем снова. На этот раз это оказался «парковочный» поворот. Все остались живы. Пока. Девушки вышли из машины и, стуча каблуками, направились к находившемуся неподалеку цветочному магазинчику. - Только не улыбайся, не шути и не реагируй на их шпильки! – снова повторила Бирман, проходя мимо магазинчика и махнув рукой. Завернув за угол, девушки начали спускаться по одной из лестниц. Тирады Бирман не прекращались. Мэнкс не выдержала: схватила её за руку и доверительно посмотрела в глаза: - Да хватит уже, - она мягко улыбнулась. Губы, очерченные яркой помадой, хищно изогнулись в темноте коридора. – Ещё неизвестно, кто кого съест. Она на секунду прижалась к Бирман, звонко чмокнула её в губы и открыла дверь, которая вела в комнату, где Вайсс получали свои задания, затаскивая девушку за собой и не давая ей осознать, что все губы у неё в алой помаде.
Первым, на что натолкнулась Мэнкс, был холодный сосредоточенный взгляд фиолетовых глаз. «Айя Фудзимия», - поняла она. Только она собралась поздороваться, как раздался грудной урчащий смех. Она слегка осмотрелась и увидела высокого блондина. «Кудо Йоджи», - Мэнкс можно было ночью будить и экзаменовать на предмет её новых подопечных. - Бирман, ты не говорила, что у тебя такие красивые подруги, - он улыбнулся точно мартовский кот, а Мэнкс почувствовала себя так, точно стояла перед ним в неглиже и измазанная в сливках. – Кстати, тебе очень идёт алая помада. Он ухмыльнулся, Бирман рассвирипела: - Йоджи! - Или это помада этой обворожительной красавицы? – блондин подошёл ближе и слегка наклонился к Мэнкс, то ли приветствуя, то ли заглядывая в откровенный вырез декольте. - Йоджи… - прошипела уже красноволосая красавица. - О! Я вижу, Вы уже знаете, как меня зовут. Нас все никак не представят друг другу, но мне не нужно имя. Я буду просто называть Вас Богиней, хорошо? - Йоджи!!! – к дружному хору женских голосков присоединился и холодный голос Айи.
Пост N: 2219
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
26
Отправлено: 12.07.07 19:05. Заголовок: Re:
Драббл для Фэй
ПЕЙРИНГ: Шульдих/Кудо Йоджи СЛОВО: Сколько
вышел, кажется, романс... или я ошибаюсь?..
Рядом блеснула знакомая «нить». Шульдих только и успел, что резко присесть, а потом отскочить вперед, впрочем, избежав героических кувырков через голову и прочей акробатики. Временно этого оказалось достаточно, но какого чёрта?! Телепат обернулся и зло посмотрел на красу Вайсс, Кудо Йоджи. «У тебя с чем проблемы: с головой или с личной жизнью?! - мысли несомненно кусались. Ещё бы, телепат точно не связывал прогулку поздним вечером в парке с петлей на шее. – Могу обеспечить только пулю в лоб!» Да и блондин, вообще-то, тоже был не на миссии, судя по костюму. По крайней мере, ярко алого топа и синих джинс Шульдих в «боевом» гардеробе ни одного из котят не помнил. Но вот своё оружие блондин отчего прихватил. Может, он с ними и спит, с часами и леской? - Тварь! – мысли Кудо были вовсе не жизнерадостными: там мелькал набор из пары женских трупов, проблем с красноволосым лидером с женским именем и его не менее женской логикой и прочая дребедень. Расстроенный мозг блондина решил свалить все проблемы разом на попавшегося под руку телепата и хорошенько его «приголубить». Да, петлей на горле. - Тебе бы курс психотерапии пройти, Кудо, - Шульдих всё же снизошёл до разговора, задумчиво фокусируя взгляд на расстегнутой пуговице джинс мужчины. «Ага… а мне бы сеанс у сексопатолога не повредил». – Хотя вряд ли поможет. Дельный совет благодарности не получил, зато последовала ещё одна вихляющая петля, которую телепат без труда поймал пальцами, временно предупреждая последующие атаки. - Сколько ещё ты собираешься изводить себя всякой ерундой? – поинтересовался он, заправляя свободную руку в карман брюк. Кудо натянул нить, Шульдих тут же отпустил её. Она смоталась с едва слышным треньканьем. Рыжий даже не стал смотреть в пылающие болью и ярость зеленые глазищи. Это было выше его сил. Сколько ещё раз ты откажешь себе в удовольствии?.. Ожидание умножает наслаждение, но не настолько же. Но телепат махнул рукой на прощанье и исчез. Сколько ещё ты сможешь обманывать себя? А, Йоджи? Столько, сколько потребуется, так, Шульдих?
- Такаба, мы «поиграемся»? – можно подумать, что если он скажет «нет», это их остановит. Хорошо хоть спросили. Фотограф махнул рукой и вернулся к съемке. Его жутко раздражала привычка друзей лазить по чужим мобильникам. Но факт его неприязни этого безобразия не отменял. По этой причине он уже давно не сохранял никаких смс, а в записной книжке были только лаконичные и строгие «имя, фамилия, телефон» и никаких прозвищ. В игры же в трубке он в принципе не играл. Но в галерее, конечно, царил бардак: всё от порнографических гифов до неудачных кадров, которые могли бы стать произведением искусства, если бы у него тогда был под рукой фотоаппарат. Но если он ещё мог понять интерес парней к этому барахлу, то что интересного там находили девушки? Ну уж точно не голых баб и скучные фотки. Поэтому вопль Юйко «Какой милый!» едва не обернулся плачевными последствиями: Такаба едва не выронил фотоаппарат. - Что такое? – поинтересовался он, сигналя моделям короткий перекур и отходя к веселой компании. - Ты такой милый! – Юйко повисла на нем. - Нарциссизмом страдаешь? – ехидно поинтересовался Тоши. – Хотя при всём при том удивляюсь, как ты смог такой кадр этим, - он помахал мобильником, - сделать, да ещё с таким ракурсом. - Да покажи ты! – Такаба рассерженно выхватил свою трубку из рук приятеля, предвкушая что-то неожиданное. Да уж, ракурс был тот ещё. И, может быть, он был даже мил. Все мы милы, когда спим зубами к стенке. Ну или просто спим. Такаба полминуты вглядывался в своё расслабленное открытое лицо, тонкие руки, плавные изгибы тела и дорожку едва заметных засосов на правой стороне торса, уходящую под простыню, а потом истерично принялся искать в записной книжке номер этого извращенца. Черт возьми, он небось сейчас на это любуется! Видно, что фотка другого размера, вон края выступают! - Асами! – по съемочной площадке вопль промчался со скоростью тайфуна. – Я тебя убью, извращенец несчастный! - Ну-ну… - спокойное и безразличное. - Ты… - прошипел Такаба в трубку. Можно подумать, и правда счастье Рюичи, что он сейчас на другом конце провода, а не в этой комнате. - Мне всегда говорили, что фотограф я посредственный. Но, судя по твоей бурной реакции, - насмешка, наконец, мелькнула в голосе Асами, - этот кадр вышел очень неплохим…
Иногда Хитсугая-тайчо скучал по тем дням, когда он ещё не был капитаном – да и вообще шинигами – и мог целыми днями греться на солнышке и поедать арбузы. Или, если сильно повезет, они с Хинамори могли и мороженое раздобыть. Юный капитан жутко любил это лакомство. Теперь ему стоило только потребовать и он получит и арбузы, и мороженное, и, возможно, даже отгул для Хинамори, но уже не вернуть той беззаботности и расслабленности. Тоширо упрямо сдвинул брови и направился разыскивать Мацумото. Вот уж чьей непосредственности на весь отряд хватало… Правда, нашёл он тайчо третьего отряда. Он решительно развернулся на пятках и направился прочь, но его появление не осталось незамеченным. - Хитсугая-кун… Тоширо медленно сжал и разжал кулак. Он не любил Ичимару Гина. Не доверял ему ни на йоту. Но поймать ни на слове, ни на деле не мог. Даже его тень. Ведь за обращение не по уставу и неисчезающую с лица ухмылку за решетку не посадишь. Да и за «перекур» на энгаве казарм пятого отряда точно. - Ичимару-тайчо. Он обернулся и растерялся, увидев идиотически идиллическую картину: Ичимару Гин обсасывал десертную ложку, а в руке держал вазочку с клубничным мороженым. Хитсугая тряхнул головой, надеясь, что это иллюзия на почве сантиментов, но блондин с довольной улыбкой отправил в рот следующую ложку лакомства и никуда не исчез. - Не хочешь присоединиться? – полюбопытствовал он. - Нет! - Ты слишком серьезен, - Гин поднялся и подошёл ближе. Благоразумнее всего было бы отступить, но ленивые движения долговязого капитана завораживали и при всем при том были очень быстрыми. - Уверен? – повторил он. Длинный язык ловко слизал белые капли с ложки. – Или мне предложить по-другому? Липкая сладкая теплота на губах, на языке… И миг на осознание. А Гин уже оправляет в рот следующую ложку. - Ты! - Что-то случилось, Хитсугая-кун? – на долю секунды ухмылка блеснет белозубым оскалом. Лишь на мгновение. Не поймать. Хитсугая выхватил у Гина ложку и принялся заедать влажный поцелуй мороженым.
Драббл для Рен
ПЕЙРИНГ: Хичиго/Ичиго СЛОВО: стена РЕЙТИНГ: R... почему-то мне кажется, что оно на пвп похоже... Просто других мыслей Хичиго у меня не навевает.
- Итак! – Хичиго зло оскалился. Ичиго недобро посмотрел на наблюдающего за всем этим безобразием Зангетсу и мысленно обматерил его. Это оказалось вовсе не хорошей идеей: снова провести спарринг с этим белобрысым маньяком. Надо думать! Холлоу был зол как сотня Меносов Гранде, не поймавших ни одной мало-мальски вкусной душонки. Но Ичиго слишком поздно вспомнил о том, кто «помог» ему слегка покромсать Кучики Бьякую и как позорно непрошенный «помощник» был изгнан. Пожалуй, и сам мальчик-«одуванчик» был бы в такой ситуации в ярости. Руки уже начали неметь от яростных атак, сдобренных выбросами кидо и первосортным матом. Зангетсу, как всегда, выражал абсолютное презрение к окружающему миру, а в особенности – к Ичиго. Почему-то, к Хичиго молчаливый пижон относился слегка лучше, чем к своему полноправному партнеру. Хичиго весело заулюлюкал и коршуном накинулся на Ичиго снова, заставляя отступать. В какой-то момент Ичиго почувствовал что-то сзади. Спина натолкнулась на высоченную стену. - Что?! – возликовал Хичиго, увидев замешательство на лице своей «половины». – Не ожидал? - Что-то я не помню в моем внутреннем мире стен, - Ичиго решил подождать и не оскорбляться. - Это я её сделал. У нас с тобой, знаешь ли, практически один внутренний мир на двоих, - расхохотался желтоглазый. - А не пойти бы тебе в… - … задницу? – меч Хичиго глубоко вошел в стену рядом с щекой Ичиго. Тот против воли вздрогнул. – В твою? – ухмыляющаяся морда зависла перед лицом, а сильная костлявая ладонь прижала кисть сжимавшей меч руки к стене. – Предложение принято! Улыбка Пустого расплылась в какую-то лягушачью лыбу. Ичиго нервно сглотнул и попытался оттолкнуть того левой рукой: - Ууу… кисейная барышня, - протянул Хичиго, зажимая руку шинигами между их телами. Надо было что-то делать, но жестокие губы, впившиеся в изгиб шеи, практически сразу сменившиеся зубами, вынесли разом все мысли. За ними последовал глубокий утробный смех, будоражащим рокотом отдающийся во всем теле… - Тыы.. – процедил Ичиго сквозь зубы, чувствуя, как шершавый язык начинает скользить к ключице… Свободная ладонь Пустого легла ему на губы. Ичиго укусил, Хичиго зашипел, грубо заполз пальцами в рот мальчишки, тот дернул головой и больно ударился затылком о стену. Пальцы исчезли, зато напротив снова нарисовались горящие глаза: - Да ладно тебе, недотрога, - длинный язык Хичиго похотливо облизал его губы и переместился на губы Ичиго. Нужно вырваться, но… «Мать твою! Откуда же взялась эта стена?!» - истерично подумал рыжеволосый, цепляясь за неё всем телом, чтобы не упасть…
Ну и несколько драбблов для себя любимой_)
ПЕЙТИНГ: Айзен Соуске/Ичимару Гин СЛОВО: дети
Айзен мило улыбался и наблюдал, как Гин дописывает отчет о сегодняшних «подвигах»: зачистке следов мелких неудач своего тайчо. Он не сомневался, что фукутайчо неприятно, когда у него над душой сидит начальство, но виду «улыбчивый» подчиненный не подавал. Правильно. Тем более что пора бы уже привыкнуть. Ичимару был талантливым учеником. Да, впрочем, учить его особо нечему. В некоторых аспектах он и своему тайчо фору даст. Недолго ему осталось быть в подчинении. По крайней мере, формальном. Давно уже не обновлялся капитанский состав. Но не стоит об этом говорить. - Смешные дети… - нарушил Айзен тишину. - Да, милые, - согласился Гин, не прекращая выводить в формах иероглифы. Они были такие же, как и его манера говорить, – вытянутые и сплетенные из замысловатых узоров, так что сперва и не поймёшь, что написано, хотя почерк идеален. Тягучие гласные и насмешливый тон очень точно определили, с какой стороны «дети» милы. – Кого хочет тайчо? - Девочку, - Айзен вспомнил фанатичный взгляд… Это будет очень, очень приятно. - Мм… Тайчо подался в извращенцы? – тихий смех. – Тогда мне достанется мальчик. Не важно, какой… - Тот, что будет потише, - Айзен не допускал неопределенностей. Даже в полушутливых разговорах. - Тот, что будет потише, - согласился Гин и вывел завершающую линию последнего иероглифа.
Никто не знал, чем и когда занимается Ичимару-тайчо. Это Кира понял достаточно быстро: даже будучи его лейтенантом, он понятия не имел, где большую часть времени находится начальство. То есть, главной своей обязанностью – все время быть при своем капитане – он пренебрегал. Но, понятное дело, капитан не обязан перед ним отчитываться, а шпионить за ним – увольте: и бесполезно, и чревато. В створки седзи тактично постучали, хотя они и были раскрыты. - Входите, – отозвался Кира. На пороге появилась Рангику с кипой бумаг. Она огляделась и, не увидев более в комнате никого, облегченно вздохнула. Кира слегка улыбнулся, зная, как изредка тяготят её формальности. - Здравствуй, Кира, - она прошла в комнату и бухнула на низенький столик перед ним бумаги. У них в этом месяце была совместная операция с 10м отрядом. – Вот, только это и осталось. Там тебе немного… Сейчас сделаешь? - Да… - Да, - Кира чуть не подскочил, когда у него над ухом послышались тягучие интонации капитана, а на плечо легла его легкая ладонь. Нет, он, конечно, помнил, что у комнаты два входа, но слишком неожиданным было явление… - Ичимару-тайчо! – в унисон отрапортовали лейтенанты. Послышался легкий смешок. - Присаживайся, Рангику, - ладонь исчезла, Кира решительно взялся за принесенные документы. Но на них практически сразу опустилась чашка с зеленым чаем. Смеющийся голос продолжил, обращаясь к не решающемуся поднять взгляд лейтенанту. – Можно не так рьяно. Изура-фукутайчо сделал глоток и всё-таки взялся заполнять бумаги. Матсумото-фукутайчо присела и отчего-то залилась краской. - Редко заходишь, Рангику, - смеётся или что?.. Кира искренне надеется, что на его щеках нет румянца: невозможно спокойно слушать этот тихий, скупой на слова и богатый на насыщенный смех разговор. Если тайчо заметит, насмешек не избежать. Минуты текут медленно, а документы всё не кончаются. Или это ему так кажется?.. Загораются лампы. - Всё, - тихо прерывает очередную фразу девушки Кира. – Можете забрать отчеты, Матсумото-фукутайчо. Она поднимается, берет кипу. - Ну, я пойду. Спасибо, Кира. До встречи, Гин. Пара легких движений, то ли попытка борьбы, то ли попытка добиться хоть каких-то приличий. Тайчо всё равно, что о нём будут говорить. А Кира упорно смотрит в пару незаполненных форм и пытается не обращать внимания. Тайчо, конечно же, добивается своего: подносит руку Рангику к своим губам, едва-едва целует пальцы девушки, мягко отпускает её. - Заглядывай. Седзи глухо соприкасаются. На улице уже вечер. Ичимару-тайчо вопросительно смотрит на своего лейтенанта. - Я закончу через несколько минут, - игнорировать его взгляд дольше невозможно. - Хорошо, - на коже шеи танцует его дыхание: тайчо опять заглядывает через плечо. В голосе некоторое разочарование, будто он надеялся, что лейтенант покинет офис с ним вместе. Или ему показалось? – До завтра, Кира. Незаметные шаги исчезают в мираже тянущихся гласных. Кира не может понять, куда же так спешит его дыхание.
ПЕЙРИНГ: Ичимару Гин/Кира Изуру СЛОВО: оригами
Кира с подозрением следил за действиями своего тайчо. Он стал фукутайчо всего месяц назад и, конечно, не считал, что должен уже привыкнуть к должности и изучить не только документацию, но и привычки и поведение своего непосредственного начальства в деталях. И всё же Ичимару-тайчо чересчур часто ставил его в глухой тупик своими действиями Гин сидел на энгаве офиса третьего отряда и делал из отчетов прошлого месяца оригами. В саду на зеленеющей травке уже расположились пара птиц и подобие то ли Пустого, то ли гибрида рыбы и коровы. Сейчас из-под пальцев задумчивого Ичимару-тайчо выходил огромный бутон. Внезапно тайчо поднялся и резко подошёл к стоявшему в дверях внутреннего дворика лейтенанту. Кира от неожиданности отступил назад и едва не ударился затылком о косяк. Улыбающееся лицо капитана оказалось безумно близко, а руки коснулось тепло: Гин вкладывал в расслабленную ладонь только что сложенный бумажный цветок. - Что Вы… Но тайчо не собирался ждать глупого вопроса: мягко коснулся своими губами губ лейтенанта и тут же скользнул языком между ними. Кира удивился, попытался возмутиться, но напористый жар и уверенность, с которыми его вжимали в косяк, лаская рот, расслабляли. Никто же не думал, что такого зелёного новичка и впрямь взяли на должность лейтенанта за пару успешно проведенных операций и неплохие боевые показатели. Никто… Но обманываться так приятно. А теперь – выполняй свои «обязанности» до конца и следи, как бы они не стали не просто «обязанностями». И всё-таки, когда поцелуй оборвался, он попытался оттолкнуть мужчину. - Прекратите. А в ответ только голодная ухмылка, жестокий тихий смех, длинные ловкие пальцы, скользящие по шее на грудь, и влажные поцелуи, вторящие им. И нет смысла сопротивляться. Да через пару минут, или целую вечность, собственные стоны и мольбы. Ичимару-тайчо лишь молчит. Ему не надо говорить, только удовлетворенно посмеиваться. Он-то знает, что фукутайчо Кира Изуру – полностью его лейтенант. Что этот блондин-аристократ, стонущий под его прикосновениями, - всего лишь оригами.
Пост N: 2228
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
26
Отправлено: 31.07.07 00:12. Заголовок: Re:
Продолжаем выдачу бреда._)
Драббл для Фэй ФАНДОМ: Белый Крест ПЕЙРИНГ: Кроуфорд/Кудо СЛОВО: я только хотел РЕЙТИНГ: NC-17 ЖАНР: ангст, missing scene, зарисовка ОТ АВТОРА: Мне вредно читать Рю Мураками. Очень сильно влияет на и без того извращенную меня.
Лунными лучами срывается в ночь время. Кокаин рассасывается ещё хуже антибиотика, особенно когда просто вдыхаешь дорожку. Но сердце уже отпустила жуткая хватка боли и теперь тело наливается простой похотью. Покой. Хоть на секунду. Сегодня, сейчас… Кудо Йоджи, возможно, спокоен на какую-то пару часов. Он уже давно забыл свою гордость. О своем здоровье он бросил думать ещё раньше, достаточно быстро поняв, что его жизнь – саморазрушение, а смерть – вопрос времени. А ведь всё могло быть иначе, будь его память хоть чуточку милосердней. О своих друзьях… Теперь они уже вряд ли встретятся. Да и нет у него друзей. Улыбчивое трепло Кудо Йоджи легко сходится со всеми и так же легко обрывает контакты. А о любви и не напоминайте. Одна сплошная рана. Правда, сейчас, рассматривая ночной Токио из номера неплохого отеля, Кудо Йоджи не думает ни о чем. Потому что нашёл способ не думать. Хотя бы пару часов. Он нашёл ещё одно зелье, которое отравляет не хуже кокаина и алкоголя. Может, даже лучше. И очень хотелось бы умереть именно от него. Брэд Кроуфорд. Пророк. Убийца. Интересно, сколько часов надо стоять перед ним на коленях в неглиже и под дозой, умоляя нажать на курок пистолета, выпустив злосчастную пулю в лоб многострадального Кудо Йоджи? Может, однажды блондин попробует узнать. Глубокий тяжёлый вздох. Дыхание уже давно заперто в оковах никотина. - Обернись, - уверенное, холодное. Кудо повинуется. Каждая клеточка тела исходит желанием, в штанах уже давно стало тесно. Но сегодня театром марионеток руководит Кроуфорд. - Раздевайся. Руки лениво скользят вдоль тела, стягивают брюки и белье. Пальцы дрожат. Это из-за действия наркотика. Йоджи не надо опускать взгляд, чтобы понять, что у него внушительный стояк. А Пророку нравится то, что он видит. - Не в музее! – огрызается через пару минут Кудо и, достав очередную сигарету из вороха одежды, валяющейся на кресле, и прикурив, затягивается. Хороша мизансцена: в правой руке сигарета, в левой стакан виски, между ног продолжает вскипать от этого внимательного взгляда карих глаз. Лучше бы американцу не тянуть, кокаин это не веселенькие таблетки, он поднимает не только член, но и агрессию. – Бери уже. Плавные движения, злая ухмылка. И никаких иллюзий. Просто изредка Брэд ссориться со своей рыжей бестией и «снимает» на ночь «шлюшку» Кудо Йоджи, чтобы позлить телепата. Да, Великому и Ужасному свойственна простая вредность. За хороший секс и пару часов «небытия» бывший частный детектив и, теперь уже, бывший убийца сдает свою задницу в аренду. С тех пор как они случайно встретились в одном из клубов. Кроуфорд всего лишь снял пиджак и, повесив его в шкаф, вновь опустился на свободное кресло. Йоджи знает эту игру и потому предпочитает нарушать правила: он опускается на колени, чтобы потом сесть на пятки. Сигарета закончилась, Кудо тушит её о пол. Ковер колет кожу жестким ворсом. Потягивая виски из стакана, он обнимает ладонью томящуюся плоть. - Я не помню, чтобы разрешал тебе это, - Кроуфорд не злится. Он всего лишь удивлен неповиновением. А Кудо не останавливается. До пика все равно далеко. Под дозой можно дрочить хоть час без остановки и не кончить. Кроуфорд ухмыляется, покидает свое место и кладет ладонь на лицо Йоджи. Блондин, точно собака, тычется в нее носом и в каком-то трансе вбирает в рот пальцы мужчины. А Брэд разбивается молчание вновь. – Напомни, почему ты здесь? Кудо тяжело говорить. Потому что чтобы сказать хоть слово надо выплыть из вязкого озера тепла, тишины и инстинктов. Голос его больше похож на череду стонов, а фразы ломаны. Он выпускает пальцы Кроуфорда изо рта и отвечает: - Я только хотел покоя.
Куротсучи-тайчо поставил на стол средних размеров коробку: посылку, только что прибывшую с «грунта». Он получал их часто по сравнению с прочими жителями Сейрейтеи, но слишком редко на его суровый взгляд. Досмотра они, естественно, не проходили с разрешения Совета 48. Кто-то считал, что это опасно: кто знает, что там капитан 12 отряда из мира людей таскает, - кому-то было всё равно, а работники «почты» шинигами только облегченно вздохнули: порой оперативники Маюри-сама высылали такие «экспонаты», что тайчо уже давно мог бы открыть кунцткамеру. После таких презентов работники таможни всем отделом пили успокоительное и бросали жребий перед открытием следующей посылки… Нему показалось, что маска тайчо осклабилась ещё больше, хотя, конечно же, это всего лишь обман зрения. С одной стороны Маюри слегка потряхивало в предвкушении нового материала для исследований, а с другой от ярости: к посылке не прилагалось ни требуемого послания «что-откуда-почему должно заинтересовать», ни имени отправившего. В конце концов, пообещав себе провести экспертизу и вычислить таким образом безответственного работника, тайчо открыл посылку. И замер. Нему неестественного выпрямилась, ожидая всплеска недовольства и гадая, что же такое там может быть, как из коробки послышалось радостное «мяу!» и она зашаталась. Через пару минут коробка опрокинулась, из неё выскочил рыжий пушистый котенок и решительно рванул на свободу, которая, конечно же, ему не светила: Нему поймала мохнатого диверсанта и, едва заметно поглаживая зверька, обернулась к своему тайчо, ожидая дальнейших распоряжений. Ладонь Маюри закрывала его маску, потом медленно начала сползать вниз, скрежеща ногтями по ней…
Ловкие пальцы с неожиданно мягкими подушечками огладили шею и зарылись в волосы. Маюри чуть не подпрыгнул от неожиданности. Он ненавидел, когда к нему так подкрадывались. Да никто давно уже и не мог к нему подкрасться. Но тайчо может. И ему позволено многое. Мягкое дыхание на шее, чужие волосы щекочут щеку и нос. Маюри фыркнул. Урахара рассмеялся: - Котенок!
- Уничтожу! – зло прошипел тайчо и грозно ударил кулаком по столу. Нему не могла не заметить прозвучавшей в его голосе боли, но смолчала и только прижала котенка к груди, искренне надеясь, что гнев Маюри-сама направлен не на ни в чем неповинное животное, счастливо урчащее под её прикосновениями. Котенок ей искренне нравился. Видимо, «отец» не сумел избежать женских сантиментов в её характере. Тайчо оперся руками о стол и глубоко вздохнул. Через пару минут он распрямился и, возможно, успокоившись, тихо потребовал: - Убери это, - он мазнул взглядом по котенку, - с глаз моих.
Драббл для Angell, в двух вариантах. ПЕЙРИНГ: Абараи Ренджи/Ичиго Куросаки СЛОВО: одурение
Вариант одЫн. Приличный. ЖАНР: стёб РЕЙТИНГ: PG
Когда к нему в школу заявилась компания шинигами, Ичиго подумал, что заснул на уроке и ему снится кошмар. Когда проснуться не вышло, зато появилась Рукия и тут же устроила ему взбучку, он решил, что настал конец света. Когда эта толпа восхотела провести совещание в его комнате, он слегка уточнил: Армагеддон в масштабах его жизни. А вот когда после совещания шинигами уселись играть в карты, а Матсумото достала откуда-то бутылку саке, Ичиго приготовился к суициду, потому что даже думать о том, что сделает отец с ним и со всеми этими придурками за такие выкрутасы, боялся, а выметаться компания отказывалась. Причем, руководил всем этим бедламом вконец одуревший с их последней встречи Ренджи. Видимо, давно не били. Кое-как открестившись от саке законом, Ичиго не сумел избежать карт. Играли относительно тихо, по правилам и без мата. Подвох Ичиго почуял после шестого кона и третьего проигрыша Ренджи, потому что в комнате было холодно, а придурок снял рубаху. Но, правда, в ряду с поочередным избавлением от обоих кед, рубашка выстраивалась в определенную последовательность, которая вовсе не радовала. Заметив изумленный взгляд Ичиго, Ренджи пояснил: - А! Мы не сказали? Мы всегда играем на раздевание. Было что-то ещё в его тоне… Нехорошее что-то. Но бежать было некуда, спасения не предвиделось, сам же просил не соваться в его комнату. Рукия и Иккаку, до этого лениво разглядывавшие свои карты, взялись за дело всерьёз. «Что-то здесь не то!» - трагически подумал Ичиго, сидя в одних брюках и ловя на себе дружелюбные взгляд Юмичики, Рангику и Иккаку. Хитсугая глядел презрительно, впрочем, на всех и разом. Рукия посматривала сочувственно и знающе и отчего-то косилась на Ренджи, забивавшего последний гвоздь, то есть карту, в гроб Ичиго. Смотреть на Абарая самому отчего-то не тянуло. - Ты проиграл, - хищно сообщил тот. - Не дождётесь, - объявил Ичиго, вовсе не собираясь снимать брюки. - Можно подумать, - над парнем нависла тень угрозы, - тебя будет кто-то спрашивать. Руки красноволосого идиота вцепились в брюки проигравшего и потянули их вниз. - Совсем одурел?! – возопил Ичиго, отбиваясь. Шинигами принялись тихонько похихикивать. Кажется, все здесь, кроме Ичиго, знали причину этого одурения.
Вариант второй. Неприличный. ЖАНР: ангст РЕЙТИНГ: NC-17
Одурение. Не туман перед глазами, не сумятица мыслей. Глаза и так видят слишком много. Все мои мысли просты, Ичиго. Просты, как табуретка. И абсурдны до невозможности. Я хочу тебя. Всего. Сразу. Раз за разом. Насиловать. Трахать. Вышибать из тебя дух. Заполнять все твои мысли. Заниматься с тобой сексом. Любить, в конце концов! Не абсурд ли? Но тебе этого не понять. Ты же не видишь того, как раз за разом делаешь из меня ничтожество. Мне никогда не приходило на ум жить так полно и бессмысленно. Никогда. Ты не замечаешь, как рушишь мою жизнь камень за камнем. Ты отобрал у меня уверенность в собственных силах, чтобы потом поманить беспочвенной надеждой и тут же низвергнуть вновь, показав свою мощь. Ты отобрал у меня цель, утвердив призрачность прежней. Ты отобрал у меня Рукию. Впору тебя ненавидеть. Я пытался. Но ты снова обвел меня вокруг пальца. Я пытаюсь быть твоим другом. Но могу только терзать своими мыслями идиотически простую истину. Я хочу тебя. И могу только, как вот сейчас, разбивать мир на осколки, лаская своё тело и надеясь, что однажды ты повторишь эти движения. Стоять перед зеркалом, упершись одной рукой в стену, то и дело отворачиваясь от своего отражения, похабного и распаленного, и дрочить, мечтая о тебе. А потом, когда сперма брызнет на стекло, в отвращении окрестить себя мазохистом-извращенцем. Или… Могу только вбивать Кучики-тайчо в футон, изливая все противоречия в жестоких яростных движениях, порой выплёвывая твоё имя и мечтая, как однажды ворвусь в тебя. А потом сгорать от стыда, разглядывая следы своих «объятий» и «поцелуев» на бледной коже, когда он, перебивая мои волосы, тихо посмеивается над своим лейтенантом: совсем из ума выжил, запал на какого мальчишку, на человека. Тебе не понять. Ты слишком юн и слеп. Но однажды я не сумею сдержать своего одурения.
Драббл для J.J.3000
ПЕЙРИНГ: Ренджи/Бьякуя СЛОВО: дождь ЖАНР: драма... наверное... я плаваю в жанрах, чесслово. РЕЙТИНГ: PG-13 ОТ АВТОРА: автора придавило "Сейрейтейским дождём"... Если оно похоже... Но вообще-то не должно.
Интересно, он когда-нибудь улыбается? Кучики Бьякуя улыбается. Предположение из области фантастики. Ни намека, ни призрака улыбки даже на великолепных гибких губах, не то что в ошеломляющих глазах или грациозных движениях. Кажется, он весь отдан бесчувственности, из-под которой непозволительной роскошью проглядывают изредка грусть или боль. Слишком редко для живого существа, слишком часто для Кучики Бьякуя. День, два, неделя… Капитан не становится ни понятней, ни роднее. Всё там же, где и был столько лет назад, когда Ренджи прервал его разговор с Рукией в залах Академии, хотя сейчас он уже его фукутайчо: невообразимо далеко. Нейтральные приказы, безразличное отношение, пренебрежение, которые сделали из своенравного бойца послушную собачонку, в тайне обожающую своего хозяина. Всего пара недель под холодным апатичным взглядом. А потом был дождь и глаза фиалкового цвета были много холоднее, чем обычно. И сердце Ренджи жало от чужого страдания. Но даже интересоваться смысла не было. - Что-то случилось? – ровный голос Бьякуи разрезал, наконец, тишину. Они стояли на энгаве дома Кучики. Ренджи следовало уже минут пять как исчезнуть под холодными потоками воды, льющимися с неба. А капитан имел привычку самолично убеждаться, что его фукутайчо исчез с глаз долой. - Нет, тайчо, - он ступил под холодный дождь. – Спокойной ночи, тайчо. Холодные струи тут же натекли за шиворот, плеснули в лицо, Ренджи звонко чихнул. Может быть, фукутайчо показалось, или уголки Кучики-тайчо приподнялись? Он предпочитал не думать, потому что во главе его нездоровых мыслей стояла именно проклятая улыбка, больше похожая на свой призрак. Уже потом он целовал эти губы, оглаживал пальцами длинную шею, заставлял Кучики-тайчо улыбаться снова и снова. Спеша в казармы под этим дождём Ренджи понял, наконец-то, понял. В душе Кучики Бьякуи царит бесконечный дождь, под которым единственными яркими пятнами остаются острия Сенбонзакуры. В этом дожде больше ничто не может выжить. Только он и его занпакто. Но должен же кто-то набраться храбрости и вернуть в этот мир солнце… Вот только… Кому будет позволена такая наглость... Но, может быть, Кучики-тайчо всё-таки улыбался?
«Прости». Он удосужился хотя бы извиниться на этот раз. По крайней мере. И давно бы уже следовало привыкнуть. Но нет. Матсумото Рангику сидит и невидяще смотрит в окно. Перед её глазами стоят насмешливый прищур глаз и извечная ухмылка, на этот раз перечеркнутая грустной и, возможно, искренней улыбкой. Он извинился. Может быть, лишь потому, что на этот раз вихляющая дорожка следов, всегда остававшаяся за беззвучно уходящим мужчиной, вспыхнула синим пламенем и исчезла, так и не появившись. Теперь фукутайчо десятого отряда вынуждена будет убить бывшего тайчо третьего отряда, если встретит. Если сможет. Если сможет поднять на него оружие всерьез. И лучше молиться, чтобы эта встреча никогда не произошла. Или молиться, чтобы произошла… Он извинился, но всё равно не сказал, почему уходит. Снова и снова слышать в памяти его голос и последние слова. Что же ты натворил! И зачем?! Но Матсумото Рангику знает. Ещё будучи маленькой девочкой знала. И никогда не могла принять этого. Этой жестокой и холодной логики. Когда Ичимару Гину становится неприятно и скучно в сложившихся обстоятельствах или компании, он меняет их. И неважно, сколько раз он наступит на чужие сердца и мечты, переворачивая всё с ног на голову. Лишь бы ему было интересно. Он умеет любить только себя. Вряд ли он ищет в этом течении развлечений себя. Но он ищет покой. Пожелать ему, чтобы нашёл там, в Хуэко Мундо, предав всё, чем он жил до этого? Вряд ли. На свете просто нет ничего, что могло бы подарить ему его мечту. Потому что такого покоя, который нужен ему, просто не существует. Он уходит. Но он вернётся. Как всегда, без объяснений. Он уходит. И он вернётся. Ты же знаешь. Он уходит. А когда вернётся, ты не сможешь уйти. И нет в этом никакой логики! «Прости».
Пост N: 2256
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
26
Отправлено: 14.09.07 23:15. Заголовок: Re:
Кхм.... Ну не знаю, кому это надо... Мина, ты как вернешься - ежели будешь заинтересована - обращайся. Я много чего неплохого наваяла._)
Выложу то, что особливо любимо.
ФАНДОМ: Bleach НАЗВАНИЕ: Та глупость. ПЕЙРИНГ:Айзен Соуске/Хинамори Момо, Ичимару Гин/Матсумото Рангику, Айзен Соуске/Ичимару Гин СЛОВО: беспамятство РЕЙТИНГ: PG-13 ЖАНР: свод missing scene и виньеток, легкое ангстование, грустный романс БЕТА: отсутствует ОТ АВТОРА: автора унесло в философствование относительно чувств... Arena просила драббл, потому с словом, но получилось нечто большее.
Всё равно гореть, так пусть не за ложь навета. Я признаюсь сама в том грехе, что стократ страшнее. Я любила того, кто проклят именем света, Ученица того, чье имя помнить не смеют! (с) Ниенна, "Ведьма"
Айзен относился к себе очень критически. Ведь лучше недооценить, чем переоценить. Даже себя. Даже в такой ерунде, как привлекательность. Он считал, что его нельзя любить. Не за что. Даже за манеры и ум, не говоря уж о красоте, которой, по его мнению, он не обладал. Он не до конца понимал природу такого чувства, как любовь – полноценная, которую испытывает женщина к мужчине или наоборот. Он не раз сталкивался с одержимостью, взаимовыгодным партнерством, чистой похотью, воодушевленной пикировкой… Но не с этим чувством. В любом случае, он считал, что его образ в целом не может вызвать именно этого чувства, а в частностях и подавно. Чтобы построить такой «монумент» нужно восхищаться и симпатизировать каждому составляющему личности. Айзен считал, что им можно увлечься, его можно хотеть, ему можно поклоняться, но любить его – невозможно. Положа руку на сердце, он признавал: он сам себя не любил в том смысле, который вкладывал в это слово. Но Хинамори поражала его каждый раз. Она ни слова не говорила о том, что чувствует к нему, но ему хватало и её взглядов, завороженных движений, поспешных ломаных фраз. Она смотрела на него, как на божество, радовалась, когда он улыбался, пусть даже не ей, восхищалась и его успехами, и его неудачами, поддерживала, как могла, в любых ситуациях. Не было слова, жеста, чувства тайчо, которые были бы встречены Момо неприязненно. Даже когда её не было рядом, Айзен чувствовал себя так, точно на него надели теплый плащ её добрых мыслей о нём. Она беспокоилась только о своём тайчо и его благополучии, полностью забывая о себе. Соуске не понимал, как такое возможно. Он не делал ничего, чтобы заслужить такое отношение. Конечно, он с самой первой их встречи кидал зерна привязанности в её душу, надеясь воспитать одержимость и обожание, но и не подозревал, что получит это… Любовь. Когда у одержимого отбирают его идол, он с удовольствием схватится за другой, лишь бы не менять сложившегося положения вещей; когда у обожателя отбирают предмет обожания, он в состоянии найти ещё один, или сделаться обожаемым самому. Конечно, сперва наступит жестокое разочарование, обида, ненависть, но если рядом есть те, кто готов помочь – всё это пройдёт. А любовь? Что станет с женщиной, которая любит, когда тот, кого она любит, предаст все представления о себе, предаст всё, чем он был до этого, предаст и любящую, и каждого из Готея 13?.. Айзен считал, что его фукутайчо умрёт в жестоких тисках страдания. Он собирался дать ей хоть немного сострадания.
Он улыбался ей в тот вечер. Мягко, возможно, чуть дольше и чаще, чем обычно. Она была счастлива, и её беспокойство улеглось практически мгновенно. Она так беззащитна, когда спит. Подними руку и нанеси удар – никто не узнает… Айзен считал, что сумеет сделать это, когда возникнет необходимость. Но неприятно кольнуло внутри, противно заныло: она сможет выжить без тебя, она – ненужная жертва, она единственный человек, который любит тебя полностью и без оглядки. Пусть… Соуске очень не любил ошибаться. Значит, письмо всё-таки понадобится. Чужой план, чужие мысли, чужие слова. Необходимость пустить всё на самотёк. Но откуда Гин знал?..
« - А что ты сделаешь со своей малышкой? – Гин ухмылялся. - Убью. - Зачем? - Она не сможет жить без меня. - Самоуверенно, - улыбка широкая и отчего-то довольная. - А сможешь? - Смогу. - Ох, Айзен-сама… Напиши письмо… Попроси уничтожить убийцу. И все сделают без тебя. - Не к чему. Я сам. - Возможно, - Гин имел привилегию сомневаться, - возможно. - А ты? - Я? - Рангику. - Уйду, - кажется, Гин удивлен. - И всё? - Она привыкла. - Но на этот раз ты не вернёшься. - Ну что ж… - и отчего-то кажется, что Ичимару знает чуть больше, чем говорит».
- Рангику? – шепот и тот тянется. - Аа? – она уже почти уснула в теплых объятиях. - Повтори, пожалуйста, ту глупость. Она удивлена: сколько было смеха тогда, в первый раз, когда она произнесла… Он не любил этих слов; она говорила их всего лишь пару раз в жизни. Сон встрепенулся и исчез. Рангику приподнялась и развернулась лицом к Гину. Он смотрел на неё мягко, без своего извечного прищура, а красный цвет глаз казался цветом крови. Она обожала смотреть в его глаза, а он позволял это слишком редко. Конечно, даже в этом его взгляде есть какое-то лукавство. Что-то произойдёт. Но… У него безумно мягкая кожа, тонкая кость и изящное тело. Никогда и не скажешь, что этот мужчина настолько силен. Она нежно обняла его, приблизила свои губы к самому его уху и шепнула серьёзно: - Я люблю тебя. Он опять смеется. Тихо и по-доброму. Так, наверное, Ичимару Гин смеется лишь над ней.
Гин недоволен и не считает нужным это скрывать. Пожалуй, не стоило всё же мстить за излишнюю чуткость… - Почему именно Хитсугая Тоширо? - А почему нет? - Сомнительно, чтобы друг детства смог всерьез поднять на неё руку. - Это не тот ответ. Почему нет? - Ты знаешь. - Не смог нанести удар, Гин? - Я напомню: этим похвалялся ты, - выпад пропущен. Счет: поровну. - То есть не смог? Смешок в ответ. Он зол. - И не сможешь. - Смерть против смерти, Соуске. Кто знает, кто знает. Едкое замечание в окружении 46ти трупов. Не будь они шинигами, уже вовсю разлагались бы. Трупным ядом уже можно было бы отравить половину Готея и не мучаться. - Кажется… - начал Гин. - Не кажется. Я убью её. - Сможешь? - Смогу. Ичимару Гин смеется. Он не верит.
В Las Noches, наконец, появилась жизнь… А в Сейрейтее она продолжается. - Владыка, - этот голос всегда издевается над величественным званием. Что-либо отвечать не стоит. – Ты не смог. - Не так важно. Она разочаровалась во мне. Надеюсь, Унохана-тайчо не даст нашей малышке сгинуть в тоске, а там найдётся другой «единственный и неповторимый»… Иногда Айзен-сама меняет своё мнение. В конце концов, в таких мелочах Владыке это позволено. Ичимару Гин только смеется.
Хинамори Момо любит своего тайчо. Любит до безумия. Любит любого: плохого или хорошего, неважно, но главное – живого! Любит больше жизни. И даже когда он ошибается, приказывая умереть, она любит его. Она любит своего тайчо слишком сильно, чтобы повиноваться его последнему приказу. Она знает, что должна спасти своего тайчо от чужой клеветы и обмана, развеять иллюзию, окружившую его. И она сделает это. Её истина проста: Хинамори Момо любит Айзена Соуске. Любит до – беспамятства.
Пост N: 2257
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
26
Отправлено: 14.09.07 23:17. Заголовок: Re:
Меня заела совесть ещё бы, в попытке написать аж два "необходимых" драббла по канону, от которого мысли сейчас максимально далеки Поэтому я "подняла" один из драбблов по Saiyuki. Я вот что хочу отметить... По Сайюками не хочется оставлять что-либо на самотек. Недоделанное. Хочется, чтобы всё, что было написано, нравилось, по-крайней мере, себе.
Теперь я довольная "Аксиомой". По крайней мере, нравится она мне больше, чем прежняя (кстати, очень бы хотелось от читателей получить некоторое сравнение).
Сквозь сон слышен глухой кашель в сопровождении шипящей ругани. У Санзо нередки такие приступы, но он скрывает их настолько хорошо, что практически никто об этом не знает. Он откатывается немного в сторону, шарит рукой по полу и через пару секунд тепло его тела возвращается. Ты уже проснулся, но глаз не открываешь: лишние наблюдатели всегда раздражают "неумеренного" монаха. Резкий щелчок зажигалки, вспышка огонька, недоброе, едва слышное похрустывание тлеющего табака. Глубокая затяжка и медленный выдох. Странный способ успокоиться. Но у Санзо их не так много. Ты бы мог заставить его бросить курить, но от страсти к самоуничтожению его не излечит ничто. «Долгая» смерть лучше «короткого» прыжка в могилу. Хотя сам бы ты предпочел, конечно же, последнее. Эгоист. Санзо чуть ли не зубами скрипит. Как по-детски. Злится на самого себя и свою слабость. Не хочет понимать, что он – человек. А делает то, что под силу только богам. И убивает себя. Чертовски виртуозно, следует заметить. Слух йокая практически абсолютен. Ты приподнимаешься и кладешь голову ему на грудь. И слышишь недобрый шелест пожираемых ржавчиной никотина легких. Он дышит легко, но истерично и прерывисто. Так же, как и ты – видишь… И злитесь вы одинаково. И страдаете сами, не позволяя себе излить злобу наружу. Ненавидеть весь мир и не доверять никому. Такая простая аксиома. Так легко ей следовать. Легко ли? Вряд ли хоть один из вас согласится. - Бросал бы ты, - полушепот, низкий от недолгого сна. - Кхм… - презрительное и недовольное. Лучше просто улыбнуться и прекратить. Он не хочет помощи. Ни от богов, ни от «слуг», ни от тебя. Особенно от тебя. Он думает, что страданиями можно что-то искупить. А ты… - Ты умираешь. У тебя тяжкая ноша: констатировать ужасающие факты спокойным голосом с оттенком беззаботной улыбки. Такая уж роль. Отвратительно острый взгляд впивается в спину. И вы оба промолчите. Он – искупая несовершенные грехи. Ты – медленно заводясь под тяжелым взглядом и принимая его право на выбор способа умереть. Может быть, только в этом решении и кроется его свобода. Промолчите, надеясь что так вы всё ещё следуете аксиоме "аскетического одиночества".
Читатель вернулся))) и да: я прям уже соскучилась по твоим драбблам^^ Кажется, я ещё ничего про твои Bleach драбблы не писала... так вот: имхо у тебя Гин здорово получается)) просто оочень "гиновский")))) и ещё приятно, что Айзен не забыт) обычно фиков с ним мало как-то...
ну а "Аксиома" безусловно стала лучше^^ как-то глубже даже))) и мне оч такой Санзо нравится)) так что этот драббл рискует стать моим любимым драбблом по Сайюкам)))))
Пост N: 2260
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
26
Отправлено: 18.09.07 08:01. Заголовок: Re:
Айзена, отчего-то, не любят. А я вот его люблю. Ну, с Гином песня отдельная: это моё душевное состояние. Хорошо хоть, не постоянное. Рада, что с Аксиомой получшало.
Ну и раз уж читатель вернулся, буду выкладывать то, что невыложено. Тут много что прошло мимо._)
ФАНДОМ: Saiyuki НАЗВАНИЕ: Чатуранга для двоих ПЕРСОНАЖИ: в принципе, доктор Нии Дженни и мистер Кролик. Подразумеваются Хаккай, Чии-со и Комьё Санзо Хоши. РЕЙТИНГ: PG ЖАНР: зарисовка свершилось! это - не яой! ОТ АВТОРА: 1. с распростертыми объятиями встречаю критику. As usual, готова корректировать. 2. Чатуранга - индийский прообраз шахмат. По преданию в VI веке в Индии появилась игра чатуранга. Она уже была очень похожа на шахматы, но принципиальное отличие было в том, что играть в неё следовало вчетвером, а не вдвоем. После некоторых преобразований и появились шахматы. 3. Все знают, что я называю Кролика ЗаЕцем. Это моя фанатская блажь. Но пусть в фике он-таки будет Кроликом._)
Квадратная доска. Черные и белые клетки. Странные фигурки. Чатуранга для двоих. Напротив – мистер Кролик. - Продолжим? – «улыбающийся» голос. Таких голосов на самом деле не бывает. Такие голоса существуют только в подсознании. Они родные, согревающие, дружелюбные … проникающие в самое сердце, выворачивающие наизнанку самое сокровенное. Конечно же, плюшевая игрушка молчит. Но мужчина кивает. Блеск линз. Безжизненный, мертвенный. А каким ещё он может быть, порожденный светом монитора ноутбука? Мужчина делает ход. Он играет не за белых, не за черных. Тут вообще трудно понять, где одна армия, где другая. Они различаются лишь численностью. Армия Кролика заметно больше армии мужчины. Того это, впрочем, не смущает. У него – всего пять с четвертью фигур. Четыре с половиной – на восточном краю. А три четверти – и вовсе мигающие: бьют метко, но чересчур редко. У кролика – полный набор. Фигурки расставлены по всей доске, король горделиво примостился на западном краю. Правда, это не король, а королева, «императрица». А вот настоящего ферзя армии не досталось. Одна фигура вспыхивает огнем. Бумажка с символами. Фуда, помещенная в тонкую колбочку. Сгорела. А колба – раскололась. Мистер Кролик потерял пешку и теперь недовольно молчит. Мужчина уверенно убирает с доски женскую и мужскую фигуры. Три четверти выполнили своё дело. Исчерпали свои возможности на ближайший десяток ходов. Но и этого достаточно. - Ходи, - предлагает он. Конечно же, плюшевая игрушка неподвижна. Но противник знает, какой шаг Кролик сделает следующим, и двигает вперед пешку в виде иссохшей, вставшей на дыбы сороконожки. - Думаешь? «Да!» - утверждает Кролик. Ловкое движение пальцев выдвигает вперед, навстречу пешке, фигурку черноволосого мужчины. Доктор Нии Дженни делает глубокую затяжку и ухмыляется потолку. Пора кончать с этими игрушками, иначе шизофрения-таки выскочит однажды из-за угла. Но пока что не хочется. Он подхватывает Кролика под мышку, берет небольшой чемоданчик и покидает замок. Его путь лежит на восток, на развалины дворца, принадлежавшего клану Хякуган-ма-о.
- А он мне и говорит: нарекаю тебя Укоку Санзо Хоши, - мужчина едва-едва шепчет. Его слышит только Кролик. – Знаешь, я очень расстроился. Всё оказалось чертовски легко. И единственное, что поддерживало измученную улыбку на моем лице, было идиотическое осознание пижонства: я плакал. И слезы мои были кровью… Кролик скептически ухмыляется этим попыткам объяснить, зачем на доску снова выставлены фигурки и почему начата новая партия. Он знает, что непросвященный монах, талантливый ученый и любознательный мальчишка играет совсем не с ним. Но с кем? Доктор Нии стоит на холме и смотрит куда-то вдаль, поверх города, в который пару минут назад направилась сороконожка. Понеслась, точно голодный волк на одинокого зайца. Только у зайца клыки явно больше, чем у волка, и сороконожку ждет жуткое разочарование.
Насекомое на доске рассыпается в прах. - Ты совершенно не умеешь играть, мистер Кролик, - сообщает доктор, продвигая четыре с половиной фигуры на запад.
Хе... задумка мне нравицца... и доктор Нии в твоём исполнении тоже нравится^^ Но у меня тут возникло несколько вопросов:
цитата:
У него – всего пять с четвертью фигур. Четыре с половиной – на восточном краю. А три четверти – и вовсе мигающие
э... я понимаю, что числа символичны, но как может быть "5 с четвертью фигур"?.. 5 целых и ещё 1/4 другой фигуры?.. как это?.. её обгрызли?.. ну и там дальше по тексту тож что-то такое есть. Если это какая-то идея, которую я не поняла, то объясни... onegai^^ Хельга пишет:
цитата:
под мышку
эт пишется слитно... а то я даж не поняла сначала откуда взялась мышь...
Словом, мне просто оочень нравится идея, но местами надо бы "почистить")))))
ЗЫ: а почему фик называется именно чатуранга, а не шахматы?..
Пост N: 2268
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
26
Отправлено: 21.09.07 23:59. Заголовок: Re:
Вильгельмина С темой почистить - это мой вечный прикол... Но ты вернулась ко мне! И есть, кому ткнуть меня носом.
С фигурами идея следующая. Они половинчаты/не полноценны по возможностям. Босацу вступает в игру очень редко. Она плюс Джирошин - три четверти. Она, к тому же, и позицию такую занимает: я мимо проходила, а вы тут подыхаете... Не могу просто так кинуть. Ещё половина фигуры - Хакурю. В силу своих способностей и особенностей.
Хельга , oh yeah... теперь про количество фигур понятно^^ Но: 1. Вряд ли кто-то додумается до такой интерпритации сам... (возможно, имхо, проверить надо...) 2. В шахматах только игроки решают, какие фигуры более/менее активны. + изначально шахматные фигуры различаются по силе. Так что нельзя считать количество фигур, руководствуясь их активностью в игре. Всё в руках игроков. Поэтому имхо, надо написать что-то вроде: фигур 7, но всё равно что 5 с четвертью, т.к. играть кролик не умеет...
Пост N: 2281
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
27
Отправлено: 30.09.07 02:39. Заголовок: Re:
Драббл для Сакура-химэ
ФАНДОМ: Saiyuki ПЕЙРИНГ: Хаккай/Яоне РЕЙТИНГ: PG СЛОВО: нет... ЖАНР: ангст, романс... AU, зарисовка ОТ АВТОРА: ... автор дурак тоже мне новость ... Меня грызет зверь "обоснуй": чую шестым чувством жопой , что Яоне ООС Станиславский бы удавился от такого. Хаккай - расчетливая дрянь. Идея потерялась где-то по пути. Легкое "сочинительство" по отношению к Минекуре. И вообще...
Сон был мягким, глубоким, мирным… Ей снилась ласковая темнота. Конечно же, она не сможет вспомнить, что видела в этом омуте, когда проснётся. Если проснётся… Если эта яркая зелень, плавно складывающаяся в тьму, отпустит её. Если приторная забота не задушит её своей призрачностью. Если взгляд этих пронзительных глаз, наполненный хорошо замаскированной болью, не пригвоздит её душу к миру сновидений навсегда. Яоне нервно распахнула глаза и едва успела подавить вопль. Эти сладкие кошмары снились ей не так давно, но каждый из них выпивал столько сил, точно длился неделями. Они не несли с собой метаний во сне и испарины страха, но после них создавалось ощущение полнейшего подчинения и отсутствия воли. Яоне чувствовала, что это плохо обернётся: однажды она не сможет поднять руку на обладающего этим взглядом из сна. А девушка очень хорошо помнила, насколько безразличной становится глубина этих притягательных глаз, когда он убивает. Личная «гвардия» принца имеет свои привилегии. А потому никто не счел странным то, что Яоне исчезла посреди ночи, забрав из замка одного из драконов. Тем более, что в твердыне всё спокойно, а ночные прогулки штатного медика не редки… Многие травы и ингредиенты нужно собирать по ночам.
Хаккай спит. Ему снится ласковая темнота. И, проснувшись, он будет бесконечно рад, что она не соткана из тысяч тянущихся к нему окровавленных рук с длинными когтями и громких проклятий. И что нет в этой тьме того грустного умирающего взгляда… Хотя бы этой ночью. Тело йокая приучено реагировать на малейшие изменения в радиусе нескольких метров. А потому Хаккай открывает глаза. Безлунной ночью их зелень кажется мутным омутом. Он не может понять, что его разбудило, но теперь уснуть уже вряд ли удастся. Сегодня Хакурю ночует в гараже. Хаккай поднялся, намереваясь проверить, как дела у «питомца».
Ночная прохлада смывает своим дыханием остатки сна. На лицо мужчины выползает легкая улыбка. Привычка, не больше. Маска, прилипшая к лицу настолько прочно, что даже наедине с собой он не может её снять. Намертво. Хаккай чувствует, как за ним наблюдают. Сгусток знакомой ёрику совсем рядом. Из тени домов выходит тонкая фигура. Расслабленность превращается в собранность. - Доброй ночи, Хаккай-сан, - приятный женский голос дрожит, и его владелица не может этого скрыть. - Что-то случилось? – правильно, просто так никто из команды Когайджи здесь не объявится. Вообще-то, милая привычка просить помощи у врагов: спасут хотя бы из чувства противоречия. Принцу так хочется умереть героем, а Санзо-икко вечно мешает. В голосе Хаккая деланное беспокойство. Но о ненатуральности оттенка знает только он сам. - Нет, ничего. То есть… - она нерешительно подходит ближе, прижимая руки к груди. Даа… Сильные у принца «подельники»: малая непослушная девчонка, скорбящий «братец» и трепетный подрыватель. Когайджи боится потерять каждого из них, а они при каждом удобном случае испытывают судьбу. Дураки. Им есть, что хранить, чего желать, чем жить… Есть, что терять в дальнейшей борьбе. Надо уметь проигрывать. Но на чужих жизнях учатся отчего-то только прожженные циники и истинные сволочи. Добродушные простаки предпочитают набивать шишки сами. А девушка здесь, кажется, по собственному почину. – Прекратите это, пожалуйста, - продолжает она. - Что «это»? – даже не нужно добавлять удивления в голос. Он и правда не понимает. Она качает головой. Он мило улыбается – маской, пришитой к лицу. - Вы… Мне снятся Ваши глаза… О-па… Хаккай оторвался от созерцания тёмной улицы и столкнулся с грустным взглядом. Точно у брошенной собаки. Она не хотела понимать, что происходит. А он понял сразу, но не собирался верить. Маска простодушия и дружелюбия достается из арсенала. - Я не умею гипнотизировать и наводить иллюзии, если Вы это имеете в виду. Игра в святую простоту. В этом он виртуоз. Неприкаянность сейчас. И меньше страдания для Яоне. Сейчас. А потом – всё будет проще для него: убить ту, что не может поднять руки, чтобы защититься. Пусть себе. От ещё одной смерти на его совести хребет не переломится. А ежели и переломится. - Я знаю, но … - ей мало. Хаккаю вовсе не нравится эта ситуация. Он делает вид, что для девушки совершенно нормально рассказать мужчине о своих переживаниях, для бойца нет ничего странного в том, чтобы болтать со своим непосредственным противником, признаваясь в привязанности. - Вам лучше возвращаться, Яоне-сан, - замечает он. - Да, - согласно кивает она. И уходит.
Хаккай раздраженно поправляет монокль.
Яоне закрывает глаза и видит проклятые пронзительные глаза. Ещё глубже засел крючок: с каждым вдохом этот взгляд выпивает частичку души. Этого мужчину позволено только ненавидеть. Но… Девушка чувствует, как горит на теле татуировка: скребет острыми коготками кожу сороконожка, свернувшаяся в самом низу спины. Убийца! Он – убийца!! У смерти нет глаз. Но если бы были… У любви нет глаз. Но если бы были… «Пожалуйста, Хаккай-сан, умрите. Умрите! Потому что я не могу Вас убить».
Пост N: 2287
Зарегистрирован: 06.04.06
Откуда: РФ, Москва
Рейтинг:
27
Отправлено: 03.10.07 18:27. Заголовок: Re:
ФАНДОМ: Wild Adapter АВТОР: мну! ПОСВЯЩЕНИЕ: для Dako Serebro на день варенья! ЖАНР: виньетка ПЕРСОНАЖИ: Кубота и Секия. Остальные фоном. РЕЙТИНГ: PG-13
- А ты ничего. Но не в моём вкусе. Четкий изящный удар ногой в лицо. Как бы паренек зубами не подавился.
Секия уже потерял интерес к этой комедии. Ясно как день, что девка ни черта не знает. Нет смысла в каких-либо расспросах. Только для формальности: вопрос-ответ, пара ударов, вопрос-ответ, разбитое лицо, снова вопрос… И выкидыш для девчонки в конце. А парня… Он не нужен. W.A. тут и не пахло. Разве что под перчаткой мальчишки. Но изуродованных наркотиком хватает и без него. Присутствие Секии здесь вовсе не требовалось. А представление – скучно. Дело для простых костоломов.
Пешки ржут. Девчонка что-то кричит. Мальчишка всхлипывает. Рефлекторно. Он борется. Не из слабых. Возможно, убивать его не стоит. Но для того, чтобы выместить злобу, он подходит. В теле назревает новый удар. - Достаточно. Остановись! Звук шагов у двери. Парнишка вскидывается и смотрит в ту сторону. Можно подумать, что он и правда звереныш какой-нибудь. В его глазах вспыхивает то ли недовольство, то ли радость. - Это мой кот… Голос тихий, флегматичный, чуть ли не усталый, как у диктора, произносящего зазубренный текст в сотый раз. Этот тон вовсе не гармонирует с воплями двух мужчин, летящих на пол. - … думаю, вы отдадите его мне. «Я заберу его». Без возражений и торгов. Без альтернатив. Секия оборачивается к двери. Мальчишка вопит «Кубо-чан!». В воздухе пахнет бесчувственным хищником…
Кубота Макото. Якудза. Не по званию, не по профессии, а «по-настоящему». Он есть якудза. Сам по себе. Абсолют. Социопат. Неприкаянный убийца. И пусть ничем в мире кланов он уже не станет… Это не имеет значения.
Вальяжная поза, развязный жест, лениво смотрит в лоб дуло пистолета, который выглядит в руке Куботы более чем естественно. Это – часть его тела. Обмен любезностями. И нельзя показывать ему своих сомнений. А Секия более чем неуверен. Он боится. Но продолжает играть, потому что за жизнь стоит блефовать. Хищник пока что не почуял обмана. Наконец-то, сдают чьи-то нервы. Кубота знает, когда убивать. А потому игрушечные «якудза» падают на пол, не успев сделать ничего. Секия уходит, благо, хотя бы козырная шестерка у него для этого есть. «Кот» хорошо играет роль щита. В помещении пахнет кровью. Тяжелый медный аромат. Точно такой же, как и взгляд Куботы.
Руки дрожат. Тело сводит холодом, а внутри всё пожирает жар. Это страх, который сродни детскому ужасу перед американскими горками. Эйфория, смешанная с паникой. Адреналин разъедает мысли. Азарт бежит по венам. И хочется надеяться, что Кубота Макото не забудет имени Секия Юн. Потому что Секия – не забудет. Этот короткий обмен взглядами и фразами, выстрелами и выпадами… он был похож на ошеломляющий секс. Секия ухмыляется. Страх? Вряд ли. Бессмысленно довольный смех рвется наружу.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 13
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
.gif)
.gif)
но тут и мне Йоджи нравится.
Первый рассмешил))) Йоджи прямо подгадал момент: в совращении малолетних теперь не обвинят)) 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
.gif)
.gif)